– Нили, я только что видел газету. Что у тебя, черт возьми, с Лайоном Берком?

Выражение его лица не понравилось Анне. Пройдя в спальню, она осторожно сняла трубку параллельного аппарата.

Говорила Нили:

– Послушай, Генри, я очень люблю тебя, но в это лучше не суйся.

– Нили, – спокойно сказал Генри, – мне дела нет до твоих чувств, но даже если ты считаешь, что ничем не обязана Анне, тебе все равно нужно заботиться о своем имидже в глазах публики. Всем известно, что Лайон женат на Анне. До сих пор в газетах появлялись лишь завуалированные намеки, но такое… В конце концов, твои спонсоры побоятся скандала – ведь Лайон продолжает  жить с Анной.

– Черта с два «продолжает», – рявкнула Нили. – Приходит домой только под утро, переодеться. Ждет не дождется, когда она поймает его. Но она всегда спит.

– Нили, а может, тебе только кажется, будто он хочет, чтобы его поймали?

– Чушь! Он оставался со мной все эти ночи. Когда вчера вечером нас щелкнули в «Марокко», он даже сказал: «Может, это и к лучшему – если снимок опубликуют, все выйдет наружу». Это его собственные слова. Он просто боится сам сказать Анне, боится, что это выбьет ее из колеи. И еще… – Нили помедлила. – Ну, в общем… он действительно любит этого их ребенка.

– Нили, все это обернется против тебя же самой, – сказал Генри. – Нельзя просто протягивать руки и брать то, что тебе вздумается, ни в грош не ставя чувства других людей. Каждому воздается по его делам.

– Я тебе не каждая! – пронзительно взвизгнула Нили. – Настало время, чтобы я брала то, чего пожелаю. И знаешь почему? Потому что всю свою жизнь я только и делала, что отдавала.  Даже девчонкой… эти бездари «Гаучерос» не умели танцевать, и именно на мне держался весь номер. Муж моей сестры сейчас контролеришка в «Мейси» . После моего ухода они так ни разу и не выступили вместе. Я делала деньги для киностудии, а меня выставили пинком под зад. Но меня ничто не могло сломить. Тебе прекрасно известно, черт возьми, что равной мне нет. И я не обязана жить по этим паршивым правилам, по которым живут обыкновенные люди, потому что я не обыкновенная.  Меня ничто не может сломить, точно тебе говорю. Демерол, капсулы, психушка, лишний вес – чепуха. А Лайоном я только и живу. Когда я с Лайоном, мне даже есть ничего не нужно. Теперь я могу пить, принимать пилюли для похудения, даже снотворное – и все будет нормально. Черт возьми. Генри, мой талант несет счастье людям во всем мире. А Лайон несет счастье мне. Неужели я не имею права быть счастливой? Лайон нужен мне, а кто такая Анна, черт побери?

– Всего-навсего самая лучшая подруга в твоей жизни!

– Ну, конечно. Послушай, а ведь ей здорово повезло, что я общалась с нею. Почему бы ей не получать удовольствие оттого, что я всегда была под рукой? Я

– яркая личность. Я – звезда. А кто она такая, если приглядеться? Даже когда я была совсем еще девчонкой, у меня за душой было куда больше. Конечно, у нее были благородные манеры и все такое, но и только. А кто она сейчас? Ничтожная скряга, которая рекламировала по телевизору лак для ногтей да спала столько лет с каким-то старым ублюдком. Купила себе Лайона за свои деньги, а теперь ставит из себя чистюлю. Тоже мне, Дева Мария с младенцем! Так вот, я ни от кого не получала денег за правильные черты лица, я зарабатывала их своим талантом. А она всю жизнь как сыр в масле каталась благодаря своей проклятой «классной» внешности. Сейчас ей тридцать восемь, а мне тридцать четыре, но моя внешность значения не имеет. Если ты друг Анны, то посоветуй ей отпустить Лайона.