И сейчас он должен перестать терзать себя бесполезными угрызениями совести. Для них нет времени. Надо пойти и для начала хотя бы убедиться, что в долине и в самом деле не осталось ни одного черного мага.

Пойти и убедиться.

Он посмотрел на Христиана.

А тот уже стоял на ногах, и в руке у него, конечно, был кинжал, а глаза так и светились надеждой. И вовсе не нужно было смотреть на его нити судьбы, чтобы определить, о чем он сейчас думает. Конечно, о том, как было бы здорово, если бы один маг все‑таки уцелел. Лично для него.

– Понятно, – хмыкнул Хантер. – Значит, ты готов?

– Еще бы, – сказал Христиан.

– А ножкой от стула меня по голове бить не будешь?

– Если ты больше никогда не станешь обзывать меня «сопляком».

– Не буду.

– Ну, тогда и я не буду. Так мы идем?

– Конечно, идем. Только ты будешь держаться в пяти шагах позади меня. И если ты сейчас рискнешь мне возражать или надумаешь выкинуть очередную штучку, опять получишь по кумполу. И будешь отдыхать до тех пор, пока мы не сделаем все дело. Дошло?

– Дошло, – вздохнул Христиан.

– Вот то‑то, – сказал Хантер.

– Ладно, – добродушно сказал Ион. – Кончай его запугивать. А то вырастет у тебя не охотник, а маменькин сынок.

– Вот обзаведешься собственным учеником, будешь воспитывать его, как пожелаешь. А моего не тронь... И вообще, дай‑ка еще одну сигарету.

Хантер взял у Иона сигарету, прикурил ее и с наслаждением затянулся табачным дымом. А потом они пошли к долине. Хантер и Ион рядом, Христиан – на пять шагов сзади.

* * *

Ха, эти болваны все‑таки победили. Кот спрыгнул с ветки, с которой наблюдал за пустырем, и остановился, чтобы принюхаться. Удостоверившись, что поблизости нет хищников, которые могли бы угрожать его драгоценной жизни, он неторопливо побежал через пустырь, туда, где начинался проход в долину.

Итак, люди победили других людей. Потом они немного отдохнули и отправились посмотреть, из‑за чего же они все‑таки резали друг другу глотки.

Можно держать пари, что они сейчас в хорошем настроении. А стало быть, наступил тот самый благоприятный момент; которого он так долго ждал. Еще одно. последнее усилие, и он обзаведется настоящим хозяином. И наверняка сможет отдохнуть. А также съесть чего‑нибудь вкусненькое.

У людей наверняка после такой яростной драки разыгрался аппетит. А что делают люди. когда хотят есть? Правильно, они насыщаются. Так неужели ни один из этих проглотов не пожалеет и не накормит заодно жалкого, бездомного, мечтающего о новом хозяине котика?

Конечно, накормят. А уж после этого они попались. Тот, кто накормит его в первый раз, сделает это и во второй. А там и в третий. Кот самодовольно мяукнул.

Кстати, а куда делся тот, кого он называл своим новым хозяином? Сбежал? Спрятался внутри долины? Решил сдаться на милость победителей?

Может быть, еще не все кончено, и тех троих уцелевших в схватке людей ждет в долине «очень душевный» прием? Да нет, не похоже. Скорее всего этот новый хозяин и в самом деле сделал ноги. Попросту – смылся.

А это значит, что из двух возможных вариантов остался только один. Какой? Ну конечно, победители. Кто‑то из этой троицы. Кто именно? Ну‑у‑у... может быть, тот, который помоложе... Вот именно. Скорее всего – он.

Кот остановился, плюхнулся на бок и с состраданием посмотрел на свои лапы.

Между прочим, людям, на их ходулях очень даже хорошо. Вон они у них какие длинные. А его бедные лапки... Эх, сейчас бы отдохнуть. А потом попить теплого молочка.