– Разные мы, пойми. Тебе нужен скалдырник, мужчина из твоего рода. Зов страсти, проникнув сквозь щели в камнях, достигнет уш… ноздрей какого‑нибудь достойного скалдырника, и он тут же к тебе прискачет. Надо немного подождать…

– Но я не хочу ждать, – томно изрекла королева, водя носиком по его шее.

Копуша держался из последних сил. Он знал, что так нельзя, но мысли его все больше путались.

Да, она чужая.., но такая очаровательная.

И вдруг проблеск сознания, быть может, последний, открыл ему путь к спасению. Он выхватил изо рта камешек и быстро затолкал к себе в ноздрю. Ужасная горечь тут же ударила ему в голову – и коварный аромат страсти был побежден.

Копуша мгновенно протрезвел.

Теперь он понял, в какой переплет попал. Даже если страсть соединит их, она не забеременеет, то есть стремление к продолжению рода, а значит, и стремление к бракосочетанию в ней не ослабеет. Она по‑прежнему будет стремиться к любви, она будет благоухать, как волшебный цветок, она будет излучать невиданную красоту, и что останется ему? Стать ее рабом‑супругом? Да, он будет жениться на ней и жениться, постоянно, вечно.

И никогда уже не выйдет из‑под земли, не увидит солнца. Даже на еду у него не останется времени. Будет худеть, худеть, но и перед смертью не найдет покоя – королева до последнего вздоха, его последнего вздоха, не разожмет объятий. И какая насмешка волшебства! В Ксанфе все и вся женились и выходили замуж за кого угодно, но только не за Прокопиев. Им почему‑то назначено было хранить чистоту породы и поэтому потомство они могли производить только со своими и от своих.

Конечно, он мог забыть обо всех препонах, если бы напился из какого‑нибудь источника Любви, или под влиянием скороженилъного снадобья. Но нет рядом источника, неоткуда взять снадобья, так что…

– Неужели я тебе не нравлюсь? – обиженно спросила королева.

Ему не хотелось портить отношения с королевой скалдырников. Ведь при благоприятном повороте событий скалдырники могут стать союзниками Прокопиев. Умело организованное и направленное, войско скалдырников, или вжиков, сможет победить демонов – продырявить возведенные ими плотины, после чего воды реки вновь вольются в старинное извилистое русло.

– Очень нравишься, – сказал копуша. – Но я желаю тебе добра. Ты должна отыскать жениха из своего рода. А мне надо как можно скорее отыскать направляющее заклинание.

Копуша нисколько не преувеличивал и не преуменьшал, но королева все равно ничего не поняла.

Так и сказала: «Ничего не понимаю», – и кольнула ему в нос усиком.

От неожиданности копуша чихнул. Камешек вылетел у него из ноздри и упал в пыль, где и затерялся. И копуша остался один на один с благоухающим, во всю клюбвизовущим ароматом.

Сейчас или никогда, понял копуша, набрал в грудь побольше воздуха и сделал прыжок к стене.

Копать, бежать! И копуша отчаянно заработал когтями.

– Что с тобой? – удивленно спросила Скалди. – Ты обиделся? Тогда я попрошу прощения!

– Не надо! – натруженно пыхтя, ответил копуша. Он помнил, что Эхс рассказывал об извинениях. Извинение – коварнейшее оружие!

– Но я всего лишь хочу быть любезной с тобой, – тоном оправдания произнесла королева.

Копуша сделал вдох, и благоухание донеслось до него. «Повернись, – шепнул кто‑то ему на ухо, – подойди к ней…»

Копуша задержал дыхание.., и рассудок тут же восстановил свои права. Он копал и копал, уткнув нос в камни, защищавшие его от искусительного запаха.

– А, ты хочешь поиграть со мной? – раздался нежный голосок Скалди.