Пуля угодила ему в щеку пониже правого глаза и превратила его лицо в кровавое месиво, но все же он поднял руку, сжимавшую револьвер, и выстрелил. На этот раз пуля попала в цель. Мак-Куин покачнулся, но, собравшись с силами, снова спустил курок. Казалось, вырвавшееся из дула пламя коснулось лица Реда, который тут же упал вперед, в пыль, и, когда его кулаки судорожно сжались в предсмертной агонии, из его револьвера прогремел последний, взрывший землю выстрел.

Уорд Мак-Куин с трудом нагнулся и поднял с земли шляпу.

— Черт, — сказал он, — и всего-то три дырки! Вот у Уайта Эрпа  после перестрелки с бандой Билли Кудряша их было целых пять.

К нему подбежала Руфь.

— Вы ранены! Вы же ранены! — воскликнула она.

Он обернулся, чтобы взглянуть на нее, но тут неожиданно все исчезло.

Когда он снова открыл глаза, было уже утро. Руфь сидела рядом с ним, и вид у нее был очень усталый. Она положила ему на лоб тряпку, смоченную в холодной воде, и обтерла лицо.

— Лежите, вам нельзя двигаться, — сказала она. — Вы потеряли много крови.

— Конечно, как скажете, мэм, — пообещал он ей. — Я буду лежать совершенно спокойно.

Лысый Джексон посмотрел на него и фыркнул:

— Нет, вы только посмотрите! И это тот парень, который после перестрелки в Галейвилле прополз целых три мили! А ведь в него засадили тогда семь пуль. Подумать только, что может женщина сделать с мужчиной!

Для целого поколения людей, населявших окрестности Сламберинг-Хилл, крепкое хозяйство «Кей Уай» слыло гарантом законности и порядка, но теперь, когда старик был безнадежно болен и умирал, охотники до чужого добра, словно волки, начали разрывать на куски это ранчо.

И теперь во всей округе не было никого, кто мог бы остановить их, никого, кто пошел бы по стопам старого Тома Хитча, никого, кто взял бы на себя поддержание порядка в этом крае, затерявшемся среди холмов. Тому Хитчу, старику, который теперь умирал, удалось создать на этой земле целую скотоводческую империю, более того, он навел порядок в этих местах, благодаря его стараниям здесь были открыты школы и почта, а также основано процветающее поселение.

Но его враги и не думали сдаваться — ни Индеец Келли, ни Ли Данн. Они лишь на какое-то время затаились среди холмов, упиваясь собственной злобой и дожидаясь смерти старика.

Все в окрестностях Сламберинг-Хилл знали об этом, и поэтому всеобщее внимание теперь было приковано к Фреду Хитчу, приемному сыну старика, которому Том передал все дела. Но Фред был бесшабашным молодым человеком, заядлым игроком и любителем выпить. И к тому же он проводил слишком много времени в обществе Немца Герлаха, управляющего ранчо «Кей Уай». А что можно сказать хорошего о Немце?

— Видишь, Рыжий, дело принимает дурной оборот, — сказал Райан, обращаясь к коню. — Им прекрасно известно, что старик уже никогда не сядет в седло, вот они и принялись красть у него скот.

Речь шла не о нескольких коровах… Судя по следам, здесь прошло сорок, а то и больше голов, и воры даже не пытались замести следы.

Странно, очень странно. Похоже, их совсем не беспокоило, что предпримет Герлах… А в самом деле, что он предпримет? Немец Герлах был крутым парнем. И не раз это доказывал. Так что никто не хотел связываться ни с Ли Данном, ни тем более с Герлахом.

Мэт Райан поехал дальше, стараясь держаться в тени. Ему вовсе не хотелось, чтобы его заметили бандиты.

На протяжении трех месяцев он разрабатывал свою жилу в каньоне Пима, по другую сторону горного хребта Мокинг-Берд.