Свои отношения с Бэрри Долорес удавалось умело скрывать от детей и слуг. В десять вчера она делала вид, что провожает его, но через пятнадцать минут опять подходила к двери, якобы посмотреть, не принесли ли газеты, и Бэрри тихо проскальзывал обратно. Поднимался он в шесть утра, чтобы исчезнуть, пока дом еще спит, и ехал к себе, а оттуда – на службу. В девять утра он звонил Долорес, будил ее словами любви.

«А почему бы нам не пожениться?»– этот вопрос все чаще не давал ей покоя. При должной бережливости они вполне смогут прожить на его двадцать и ее тридцать тысяч. Ох, если бы Бэрри удалось получить развод.

Глава 19. СЕСТРЫ

Весной Нита снова решила ненадолго съездить в Лондон. На этом настаивал Нельсон, который хотел повидаться с детьми. Перед отъездом она снялась у известного фотографа, и этот снимок вот-вот должен был появиться на обложке журнала «Мода», выходившего в Нью-Йорке и Париже.

– Представляешь, какая реклама для меня! – радостно рассказывала она Долорес.

– Это так важно?

– Раньше бы нет. Когда-то я была одной из признанных красавиц. Теперь – всего-навсего твоя сестра. Если смотреть правде в глаза, то именно поэтому я пользуюсь успехом. Везде только о тебе и говорят и просят привести с собой тебя. Одна мадам (она занимается моделированием одежды для светских бездельниц) предложила мне целый ворох нарядов бесплатно, если я уговорю тебя принять приглашение на ужин. Сегодня у нас встреча, и я нисколько не сомневаюсь, что она опять начнет приставать.

– Не ходи, зачем тебе это?

Нита пожала плечами.

– Понимаешь, как бы я ее ни презирала, в ее доме собираются интересные люди. Она коллекционирует знаменитостей. Все они говорят о хозяйке гадости, не уважают ее, но тем не менее приходят. Смешно, правда? А еще там очень легко закрутить очередной роман.

– Нита, меня всерьез пугает твоя неразборчивость.

– Раньше я такой не была, хотя потеряла девственность уже в пятнадцать лет. Из любопытства. В Лондоне я была личностью, несмотря на всех любовниц Нельсона. Мне нужны романы, чтобы вернуть уверенность в себе. Здесь, в Нью-Йорке, я – ничто, звезда – ты.

– Нита, ты же умница и понимаешь, что так получилось из-за Джимми.

– Поначалу – да. Но твой муж-президент уже четыре года в земле. А твоя популярность растет. Ты стала национальным символом, богиней, если хочешь. Очень одинокой богиней, которая все время отдает своим детям. Для всей Америки ты – красавица, королева – таинственная, гордая, недосягаемая… А я с моими фантастическими драгоценностями и тряпками остаюсь лишь твоей сестрой. Тобой очарована и вся Европа. Думаешь, Нельсон так уж по мне истосковался? Он хочет, чтобы ты приехала!

– А что, наверное, смогу. – Эти слова Долорес произнесла почти отчаянно. (Скоро Пасха, и Бэрри отправится в Палм-Бич. Снова долгие дни одиночества.)

– Нет, я поеду одна, – резко запротестовала Нита. – Ты знаешь, почему я терплю возле себя этого подонка Горацио?

– Полагаю, он развлекает тебя.

– Нет, он такое же ничтожество, как и все остальные. Но с ним можно пойти в «Перл», «Элани» и в другие места, где всегда весело. – Нита нервно затянулась сигаретой. – Осточертели одни и те же лица, да и на меня перестали обращать внимание. А Горацио, с его глупыми смешками, потными руками, пьяной физиономией, относится ко мне как к знаменитости.