– Слава богу, что мне не нужно нравиться Горацио Капону.

– Ох, да плевать мне на него! – В глазах Ниты появились слезы. – Доло, моя жизнь разбита. У меня ничего и никого нет.

Она внезапно обняла сестру и разрыдалась. Долорес гладила ее волосы, успокаивала, как ребенка.

– Все у тебя есть, Нита. Во всяком случае, многое, за что нужно быть благодарной судьбе. Есть муж – разве этого мало? Допустим, твой брак нельзя назвать идеальным, но, случись что-нибудь или заболей дети, он немедленно будет рядом. А положение в обществе, деньги, возможность уезжать и приезжать куда и когда захочешь?

– Да, но я всего лишь сестра Долорес Райан!

– Нет же, нет! Ты леди Брэмли и очень красива. Намного красивее меня. Ты просто слишком долго пробыла с Горацио.

Нита попыталась улыбнуться сквозь слезы, а Долорес торопливо говорила:

– Дорогая сестричка, я никогда не просила тебя об одолжении. Но, пожалуйста… пожалуйста… возьми меня в Лондон. Я не буду нигде появляться, кстати, и не в чем. Но хочется устроить детям настоящие пасхальные каникулы. Им так одиноко без отца. Мы проведем время в твоем загородном доме.

– Представляю, – усмехнулась Нита, – как уже в аэропорту на нас набросятся репортеры. Потом придется дать в твою честь прием, где соберется вся лондонская знать. А я еду с одной целью – повидаться с Эриком. Прошло столько времени, и он, может быть, захочет встретиться.

– Но ему уже шестьдесят два, и…

– Ну и что? Такие мужчины, как Эрик, способны наслаждаться сексом и в восемьдесят. Доло, неужели ты не понимаешь, что мое возвращение даст нам возможность начать все сначала? Как раз близится его день рождения. Я пошлю ему подарок. Найду его где угодно – не в Лондоне, так в Париже или в Риме. Говорят, что его новый лайнер «Эрика» уже спущен на воду.

– Да, я читала об этом. «Таймс» пишет, что он заменил все палубы. На лайнере семь люксов, десять спален, три салона, танцевальный зал, бассейны на палубе и внутри, есть даже каток. Невероятно, но твой Эрик – единственный человек в мире, который имеет в своем распоряжении такое чудо.

– Это правда, Доло, но в Лондон я взять тебя не могу. Нам придется везде появляться вместе. Это, конечно, привлечет ко мне внимание. Отбоя не будет от приглашений. Но – из-за тебя. Понимаешь? Моя фотография появится в «Моде» как раз вовремя. А если приедешь ты, то просто украдешь у меня мой звездный час.

Долорес сидела рядом с сестрой и держала ее за руку.

– Послушай, Нита, если ты действительно любишь Эрика, может, лучше не навязываться ему?

Сестра рассмеялась.

– Ты, похоже, наловчилась давать советы в любви…

– Нет, наверное. Но даже я знаю, что любой мужчина сразу старается сбежать, если женщина начинает его преследовать. Европейские женщины потому и считаются прекрасными любовницами, что знают, когда нужно отпустить поводья.

– Легко тебе рассуждать, – тихо сказала Нита, и на ее глазах опять появились слезы. – А знаешь ли ты, что такое бессонница и неотступные мысли об одном-единственном? По-твоему, Эрик, конечно, урод. Но, Доло, когда он входит в комнату, я слабею. Не могу думать ни о ком другом.

– Когда ты едешь? – спросила Долорес.

– На следующей неделе. Скажи, что можно подарить человеку, у которого есть все?

– Эрику? – задумалась Долорес – Не знаю.

– И не можешь знать. Ты ведь ледышка, Доло. Мы всерьез никогда не были близки и совсем не знаем друг друга.