— Что ты…? Простите, что?

— Мой отец покончил жизнь самоубийством по многим причинам, и кое-какие связаны с финансами. Он создал ху*еву тучу проблем, я не могу даже оплатить бытовые счета, и боюсь, что компания «Брэдфорд бурбон» не имеет сейчас наличных. У меня, буквально, нет денег, чтобы заплатить Шанталь сейчас или со временем.

Семюэль Ти. покрутил свой бурбон в стакане, затем произнес:

— Прости меня, но… я не в состоянии это переварить. Что насчет трастового фондового твоей матери? Насчет…

— Мы должны на данный момент шестьдесят восемь миллионов. Это наш личный долг. И мне кажется, что это только верхушка айсберга.

Семуэль Ти. моргнул. Потом протянул свой пустой стакан.

— Прошу тебя, можно мне еще немного?

Лейн налил своему другу и себе.

— Здесь у меня находится мой друг из Нью-Йорка, который пытается прояснить ситуацию. Джефф Стерн, ты должен помнить его по университету.

— Хороший парень. Он не пил, как южанин, но в другом смысле, он классный.

— Он находится наверху и просматривает счета компании, пытаясь выяснить, насколько все плохо. Было бы ошибкой считать, что мой отец не присвоил себе почти все. Около года назад он сделал мою мать недееспособной, и она подписала ему опекунство… только Бог знает, осталось ли что-нибудь.

Семюэль Ти помотал головой.

— Ты хочешь услышать мои соболезнования или то, что я на самом деле думаю?

— Лучше честно.

— Жаль, что твоего отца не кокнули.

— Прошу прощения? Хотя нет смысла спорить с тобой… я хотел бы быть тем, кто это сделал.

— В большинстве случаев политика не позволит тебе забрать его деньги, если это самоубийство, но если кто-то убил его? Пока ни один из бенефициаров не наложил лапу на его деньги, поэтому они будут твоими.

Лейн засмеялся. Он ничего не мог поделать.

— Знаешь, это не первый раз, когда я наивно думал об убийстве, когда дело доходило до этого человека…

С улицы послышался ужасный вопль, как выстрел.

— Какого черта? — рявкнул Семюэль Ти., они оба вскочили на ноги.

Глава 9

Лейн выскочил из дома с Семюэлем Ти. его бурбон выплескивался из бокала, и он в конечном итоге выплеснул его в кусты, перепрыгивая через каменные ступеньки. Справа от них Лиззи скорчилась над ямой, которую выкопала для плюща, рядом уже сидел в земле, посаженый плющ, а ее партнер Грета продолжала кричать на немецком языке и указывать на яму.

— Что случилось? — спросил Лейн, спустившись.

— Это…, — Лиззи сняла шляпку и посмотрела на него. — Лэйн… у нас проблема.

— Что…

— Палец, — Лиззи кивнула на только что выкопанную ямку. — Я на самом деле не думаю, что это палец.

Лейн покачал головой, словно ее слова не имели никакого смысла. Он опустился на корточки перед ямкой. Еще больше наклонившись, чтобы поближе рассмотреть в маленьком углублении земли…

Святое… дерьмо. Это был палец. Человеческий палец.

Он был в грязи, но было видно, что он был целым… мясистым, хотя и распух, поскольку был отрезан или… оторван, или еще что-нибудь. Ноготь был по-прежнему плоский и белый, как и сама кожа, но в месте, где он был оторван или отрублен был чистый срез, мясо внутри было серое, с бледной костью внизу.

Но что действительно его заинтересовало.

Тяжелое золотое кольцо, которое красовалось на этом пальце.

— Это кольцо моего отца, — сказал он совершенно спокойно.

— О… черт, — прошептал Семюэль Ти.