Бергер звонит вниз — портье.

— Номер четырнадцать. Есть что-нибудь для меня?

Отсутствие письма означает, что Мильман не засек рацию в «Геомонде» и ближайшим поездом уедет из Женевы в горы.

— Момент!.. Нет, ничего не поступало.

— Хорошо. Пусть пришлют завтрак — что- нибудь легкое. Кофе не крепкий. Совсем не крепкий.

— Газеты, мсье?

— Да, английские...

Позавтракав, Бергер негромко стучит в стену: четырежды, с разными интервалами. Кунц, выбритый, с прозрачными после сна глазами, приходит через минуту. Пиджак на груди вздут буграми — хотя Кунц и носит костюмы свободного покроя, но арсенал, рассованный по внутренним карманам, так громоздок, что остается пожалеть о древнеримских тогах, не нашедших местечка в современной моде.

— Прикажете вас сопровождать?

— Нет, Зепп... Сегодня мы с вами попробуем сварить похлебку, как выражаются повара: за вкус не ручаюсь, но горячо будет!

— Надеюсь, мне не придется лезть в котел?

— А полезли бы?

Кунц меланхолически кивает, и Бергер, глядя на него, вспоминает, как Рейнике при последнем свидании в Париже желал ему хорошего отдыха.

— Ладно,— говорит Бергер и достает из кармана конверт.— Котел будет в другой раз. А сейчас вы поедете на рю Лозанн и отдадите это в конторе. Самому или секретарю — не имеет значения.

— Меня засветят.

— Правильно. Больше того, за вами постараются проследить, и вы хорошо поступите, Зепп, если утащите шпиков подальше от «Геомонда». Только не трогайте их.

— Как прикажете!

— О Зепп! Мне не нужен слепой исполнитель. Я хочу, чтобы вы усвоили: то, что поручено вам, не менее важно, чем моя часть или работа с гониометром. Кстати, Штейнер сделал свое дело и выяснил, что «Геомонд» не используется как радиоквартира.

— Можно вопрос?

— Разумеется.

— Это имеет значение?

— О да! После вашего визита на рю Лозанн Ширвиндт или проглотит наживку, или же передаст по цепочке радистам депешу для Центра о моем письме. Думаю, остальное можно не объяснять?

Кунц поправляет галстук и протягивает руку за конвертом.

— Минутку, Зепп. Чтобы все стало на места, сначала прочтите.

— Но...

— Я же предупредил: слепое исполнение не годится! Хорошо, я сам прочту... «Дорогой господин Ширвиндт. Когда-то нам не удалось довести до конца диспут по взаимоинтересно-му поводу. Ресторан на вокзале Корнавен кажется мне тем местом, где мы сможем решить все к обоюдному удовлетворению. Надеюсь, час пополудни — не слишком рано для совместного обеда? Наш общий знакомый мсье Жюль заверял меня, что это как раз то время, когда вы бываете более или менее свободны. С совершенным почтением — Шриттмейер»... Как видите, Зепп, никаких намеков на шантаж, и у Ширвиндта нет оснований хватать вас за шиворот и вызывать полицию.

— В чем же моя задача?

— Во-первых, уведете хотя бы одного шпика с рю Лозанн и отделаетесь от него к двенадцати часам. Во-вторых, как мне представляется, своим появлением в «Геомонде» вы внесете в эту милую обитель смуту и тревогу, за которой последуют маленькая паника и всякие там визиты к курьерам и радистам. И, наконец, в-третьих, в час дня вы будете в ресторане и, если Ширвиндт придет не один, займетесь его спутниками. Надеюсь, вы не скажете, что этого вам мало?

— Я сделаю,— коротко говорит Кунц и прячет письмо.