— Вы ведь будете там вечером, правда?

— Конечно, но только для того, чтобы помешать вам и дальше обманывать мою семью.

— До сих пор вам это не очень-то удавалось, — ухмыльнулся он.

— Я постараюсь исправиться, — сухо сказала Минни и гордо отвернулась.

Люк достал из кармана сотовый и набрал номер матери. Хоуп сразу же ответила.

— Дорогой, мне очень жаль, — произнесла она в трубку. — Я не хотела вам помешать, но я не обратила внимания на то, что было еще слишком рано.

— О чем ты?

— Утром я позвонила тебе, и трубку сняла молодая леди. Мне она показалась очень милой, но я, конечно, сразу же попрощалась.

Вдруг до Люка дошло, что она имела в виду.

— Нет, мама, это не то, о чем ты подумала.

— Не смеши меня. Когда к телефону мужчины утром подходит женщина, это означает как раз то, о чем я подумала.

Люк оглянулся и обнаружил, что Минни смотрит на него. Разумеется, она догадывалась, о чем говорила его мать. Разозлившись, он снова отвернулся.

— Мама, выслушай меня…

— Да, сынок, — сказала Хоуп и вежливо замолчала.

Это поставило его в тупик. Иметь мать, которая всегда готова выслушать его, было проклятием всей его жизни. В отличие от других матерей, она не отмахивалась от объяснений своих сыновей, а спокойно сидела и слушала, в то время как он чувствовал себя связанным по рукам и ногам.

— Ты все неправильно поняла, — прорычал Люк.

— Надеюсь, что нет. Мне она показалась очень милой. Ее голос слегка подрагивал. Это говорит о том, что она страстная натура.

— Мама!

На том конце провода раздался взрыв смеха, который удивил Люка.

— Дурачок, я шучу. Наверное, это была горничная, которая принесла тебе завтрак, пока ты принимал душ.

— Вот именно, — облегченно ответил он.

— Я не должна была дразнить тебя, но было бы хорошо, если бы ты поскорее забыл Олимпию.

— Олимпия? — тупо спросил он. — О, да… Олимпия.

Когда через несколько минут Люк отключился, он заметил, что Минни смотрит на него с циничной насмешкой.

— Что вы наговорили моей матери? — прорычал он.

— Очень мало. Она, очевидно, считает, что женщины готовы пойти на все, чтобы добиться вашего внимания, и теряют голову от отчаяния, если вы не смотрите в их сторону.

Люк собирался сказать ей, что его мать пошутила, но, прежде чем он успел открыть рот, Минни добавила:

— Это была ваша первая ночь в Риме, а она решила, что вы уже успели подцепить кого-нибудь? Кто вы? Казанова?

— По мнению моей матери, да.

— А она не думала, что вы просто могли снять девушку по вызову…

— Нет, она знает, что для того, о чем вы подумали, мне не приходится использовать деньги. Я могу сводить даму в ресторан перед ночью страсти, купить лучшее шампанское, но не более того.

Конечно, нет, подумала Минни. Люку не нужно платить женщине за то, чтобы она легла с ним в постель. Эта мысль не улучшила ее мнения о нем. Скорее, наоборот.

— Уверен, моя мать даже не подумала о такой возможности, — добавил он.

— Она была очень добра и уверила меня, что все понимает. Но меня так и подмывало сказать ей, что скорее верблюд пролезет через игольное ушко…

— Чем что? — наивно спросил Люк.

— Чем вы обведете меня вокруг пальца, как остальных. Нетта, дорогая… — Минни повернулась, чтобы обнять подошедшую свекровь. — Мне нора ехать в офис.