Руки К’тэра дрожали, когда он налаживал свое приспособление.

— Даже я сам не знаю точно, как работает этот прибор. Он приспособлен к электрохимическим особенностям моего сознания, и с его помощью я сумел войти в контакт с моим братом-близнецом. У нас была очень тесная связь. Хотя его мозг сильно мутировал и перестал походить на человеческий, я все же хорошо его понимал.

Воспоминание о Д’мурре едва не заставило его расплакаться, но он сдержал слезы. Руки его, правда, продолжали дрожать.

— Теперь мой брат мертв, а рого сильно поврежден. Это последний кристаллический стержень, и он, как это ни странно, сработал во время последнего сеанса связи с братом. Возможно, если я использую достаточную энергию, то смогу хотя бы шепнуть словечко другим навигаторам. Может быть, они не поймут всех сказанных слов, но поймут, что требуется их немедленное прибытие.

Ромбур был подавлен всем, что происходило сейчас вокруг него. Он не предвидел ничего подобного и сказал:

— Если ты сможешь вызвать сюда представителей Гильдии, мы сможем показать им, что делал здесь Шаддам за завесой секретности.

К’тэр с такой силой сжал механическую руку принца-киборга, что электрические сенсоры уловили это давление.

— Я всегда хотел делать то, что необходимо, мой принц. Если я смогу помочь, то для меня это будет величайшей честью.

Ромбур увидел странную решимость в глазах этого человека, одержимость, превосходящую всякие разумные границы.

— Сделай это, — сказал принц.

К’тэр взял в руки электроды и присоединил к голове сенсоры — к темени, к затылку и к горлу.

— Я не знаю емкости этого прибора, но постараюсь пропустить максимум энергии через него и через себя. — Он усмехнулся. — Это будет триумфальный клич и мольба о помощи, мое самое громкое послание за все прошедшие годы.

Когда рого был полностью заряжен, К’тэр, набираясь мужества, сделал глубокий вдох. В прошлом он всегда разговаривал с братом вслух, понимая, что в действительности Д’мурр воспринимает не слова, а мысли, которые сопровождают слова. На этот раз К’тэр не станет говорить вслух, он сконцентрирует всю свою энергию ради передачи мыслей на огромные расстояния.

Нажав кнопку передачи, он послал в пространство разряд мыслей, пучок отчаянных сигналов любому навигатору, который услышит его, устроив космический праздник. Он не знал, что откажет первым — рого или его собственный мозг, но чувствовал, что соединение произошло, и передача началась.

Челюсти К’тэра судорожно сжались, губы растянулись в сардонической улыбке, обнажив зубы, глаза зажмурились так сильно, что на веках выступили слезы. По лбу и вискам тек пот. Кожа стала ярко-красной, на висках вздулись жилы.

Эта передача по своей энергии на порядки величин превосходила все сеансы связи с Д’мурром… Но на этот раз у него не было необъяснимого единения с близнецом.

Ромбур видел, что К’тэр умирает от усилия, буквально убивая себя в попытке выжать все возможное из передатчика. Истощенный повстанец издавал отчаянный безмолвный крик.

Прежде чем они сумели отсоединить рого от К’тэра, передатчик заискрил и задымился. Аппарат перегрелся и его электрические цепи начали плавиться. Кристаллические стержни рассыпались черными хлопьями. Лицо К’тэра напоминало теперь лицо удавленного. Лицо стало напряженным, словно от невыносимой боли. Нервные синапсы разрушались в мозгу, мешая говорить.

Своей единственной уцелевшей рукой Ромбур оторвал сенсоры от горла и головы К’тэра, но тот безвольно повалился на пол каморки.