Вдруг его рука конвульсивно дернулась. Скальпель отлетел к стенке и звякнул об пол.

— Какого черта?.. — рявкнул Ланкершим.

— Я… Странно… Это вышло совершенно непроизвольно. Видно, какой-то рефлекс…

Это был не рефлекс. Жизнь возвращалась к Вэйну — уже было ясно слышно, как стучит его сердце, — и сила Звездного самоцвета росла.

Коронер подобрал скальпель, посмотрел на него и бросил в стерилизатор. Потом, натянув новые перчатки, он взял другой скальпель и снова направился к телу и…

И остановился как вкопанный, раскрыв от удивления рот. Глаза его едва не вылезли из орбит, а с губ слетел какой-то нечленораздельный звук, больше походивший на бульканье.

— Боже, ты только посмотри! — ахнул Ланкершим.

Труп сел.

Вэйн моргнул, зевнул и потянулся, после чего сбросил ноги со стола и уселся, разглядывая пораженную публику.

— Ты же мертв, мертв! — будто заведенный повторял коронер.

Ланкершим первым вышел из оцепенения и подался вперед.

Вэйн нахмурился.

— Не двигайтесь, вы, оба!

В горле пересохло, и потому голос адвоката звучал хрипло.

Воды! Вот что ему нужно! Завернувшись в простыню, он пошел к стоявшему в углу кулеру и выпил целую кварту ледяной влаги. Вмиг почувствовав себя лучше, адвокат повернулся и оглядел неподвижные статуи полицейских.

Что-то теплое на руке привлекло его внимание. Конечно! Кровь, вновь побежавшая по артериям, полилась из сделанной при вскрытии раны. По счастью, разрез был неглубоким, а рядом в стеклянном шкафчике обнаружился лейкопластырь. Вэйн осторожно пощупал самоцвет. Камень всё еще прочно сидел во лбу — холодный, гладкий, чуждый этому миру.

Мысли в голове сменяли одна другую. Паскаль был жестоким и беспощадным противником, а сам Вэйн, как выяснилось, не так уж силен. Кто знает, когда он снова впадет в подобный транс? Его желудок опять сдавил голодный спазм. Необходимо срочно подкрепиться, а то он вымотался, как мартовский кот.

Еда и одежда. Ни коронер, ни Ланкершим не помогут: их вещи не придутся впору ширококостному Вэйну. Так, решено!

— Вы оба проснетесь через полчаса, — приказал он. — Ланкершим, я собираюсь выяснить отношения с Паскалем завтра утром. В шесть. Отправлюсь к нему в офис на Восточном берегу. И хочу, чтобы вы там были. А еще я хочу, чтобы вы обеспечили присутствие там Паскаля. Мне плевать, как вы это сделаете, но это приказ. Ясно?

— Ясно, — бесцветным голосом откликнулся Ланкершим.

— Черт. Теперь… мне нужна приличная одежда…

На востоке забрезжил серый рассвет. Над дымоходами курился дымок. В трущобах люди привыкли вставать рано. По дороге ползли дребезжащие мусоровозы и цистерны с молоком. Торговцы нагружали тележки. Впереди их ждал обычный рабочий день.

В глубине бакалейной лавки дядюшки Тоби Стив Вэйн поднялся из-за стола. Микки взирал на него влюбленными глазами. Адвокат улыбнулся.

— Господи, ну ты и обжора! — восхищенно заметил парнишка. — Никогда не видел, чтобы столько ели.

Вэйн натянул шляпу на глаза.

— Я проголодался. Только не буди дядюшку Тоби. Еще увидимся.

Вэйн откинул занавеску, прошел через магазин и отворил входную дверь. На улице он осмотрелся и быстро пошагал на юг. На часах было около шести. Час встречи приближался.

Офис Паскаля находился в жалком грязном домишке, втиснувшемся между многоэтажками. Заглянув в окно, Вэйн увидел жирного гангстера, который нервно ерзал за столом и время от времени бросал беспокойные взгляды куда-то через плечо, — там, несомненно, стоял Ланкершим.

«Интересно, — подумалось Вэйну, — какими методами полицейский заставил Паскаля прийти на встречу? Да ладно, не важно».