— Не психуй, — внес в напряженную атмосферу спокойную ноту Михаил. — Моя кандидатура навредит тебе, сама же говорила, что следак тебя подозревает.

— А больше я никому не доверяю.

— Ооо… — протянул он с ухмылочкой. — А сколько вокруг вас вилось дружбанов…

— Лицемеров, — подправила она.

— Жаль, что ты только сейчас это поняла. Вспомни, сколько мы с тобой ссорились из-за ваших холопов.

— Какой ты злопамятный!

— А то! Ладно, тебя не переспоришь. Говори, что еще?

Настал момент, изматывающий душу, ведь Юля в своем одиночном коконе не делилась сокровенным ни с кем. Она успешно разыгрывала независимость, беспечность, легкомысленность, а тут предстояло открыться и вытащить на свет белый себя настоящую. Мишка ее неплохо знал, лучше, чем кто-либо, включая родного мужа, но иной раз самой страшно заглянуть в себя. Не сразу Юля решилась на тривиальный вопрос:

— Мишка, скажи честно, Ванька меня обманывал?

— С чего ты взяла? — невозмутимо произнес он.

— Цветок засохших прерий Розалия расписала, — с усмешкой ответила она. — Да нет, я сама чувствовала… иногда срывалась… потом Ванька убеждал, что чист как младенец… а у меня не было доказательств, чтобы что-то начать менять.

— Юла, какая теперь разница?

— Большая! — возразила она. — Большая. Мне важно… да просто хочу знать, все знать! Лучше поздно, чем никогда. Я должна определиться, как жить дальше. Хотя… чего я пристала к тебе? Если бы Иван отличался целомудрием, ты не задавал бы мне глупых вопросов. Итак, ты тоже знал… А почему мне ни слова?

— Догадывался, — поправил Миша, выставив указательный палец, — это разные вещи. За то время, что я проработал у него, Иван не афишировал своих пассий передо мной. Думаю, он побаивался меня, отсюда искал повод уволить и нашел. Но слухи ходили.

— Поделился бы слухами.

— Не мог. Пойми, Юла, я не разносчик сплетен — раз. Два — не видел собственными глазами, три — слова без доказательств ничто, ноль. Иван все равно убедил бы тебя, что он свят, как нимб над головой пророка. Ты поверила бы ему, а не мне, просто у таких людей есть тысяча и один прием заставить им верить.

— У таких? — подхватила она. — Кстати, а каким был мой Ванька? Без меня каким он был?

Михаил поставил сапожок на пол, выпрямился. Он не разбрасывается эмоциями, сдержан, но Юля знала: Мишель изумлен и немного смущен, ведь со времен ее замужества они серьезно не разговаривали, особенно на столь щекотливые темы.

— Был очень разным, Юла, — спустя пару минут произнес Михаил. — Как бы это сказать… непредсказуемым. Полагаю, именно про таких людей говорят — человек настроения… еще — сам себе на уме… А я бы другую оценку дал: хамелеон. Только все это на эмоциональном уровне, не более.

И ничего конкретного. Но Мишка не любитель лезть в чужую жизнь даже из праздного любопытства, а уж когда тебя туда не зовут… Юля не пускала друга детства в круг своих проблем, так он же не настаивал! Да и не догадывался, что у нее существуют проблемы, однако всегда приходил на помощь, если она об этом просила. Он очень щепетильный. А Юля ему помогала без просьб: связами, поддерживала морально, сейчас — так и материально. Из него вышел бы гениальный изобретатель, но данный сегмент человеческой деятельности не востребован, Мишка метался в поисках места под солнцем и по стране, пока однажды не вернулся.