— И всё?

— Шериф сказал, что этот человек искренне раскаялся и не представляет непосредственной опасности для населения. Нам еще повезло, что ему хоть что-то навесили.

— Зачем мы вообще затрудняем себя арестом подобных мерзавцев? — Стил недовольно поддернула брюки. — Ладно, я хочу, чтобы ты…

— Прошу прощения. — По коридору, обнимая пыльную коробку, доверху набитую папками с делами, шел констебль Ренни.

Инспектор посторонилась, пропуская его.

Пройдя пару шагов, констебль остановился.

— Вы придете на вечеринку? — спросил он.

— Не знаю, не знаю, — кокетливо ответила Стил. — Вот если сержант познакомит меня с начальником полиции…

— Да, кстати, тебя искал Фолдс, — сказал констебль, поудобнее перехватывая коробку.

— Да что ты? — ядовито прищурилась Стил. — Можешь поцеловать мою…

— Нет, не вас. Он искал сержанта Макрайя. Что-то насчет необходимости покопаться в старом расследовании.

Логан закрыл глаза:

— О боже…

Стил по-свойски хлопнула его по спине:

— Крепись, дружок, получишь свою награду на небесах. Но прежде чем ты туда попадешь, мне бы хотелось получить отчет по вандализму… или вместо рая ты окажешься ровно в противоположном месте.

Заходящее солнце подкрасило серые здания в нежный, абрикосовый с золотом, цвет. Логан запер полицейскую машину и теперь стоял, слушая, как Фолдс со вкусом рассказывал анекдот про семидесятидвухлетнюю проститутку, арестованную им в центре Бирмингема; на ней якобы не было ничего, кроме монашеского апостольника и грыжевого бандажа. Алек терпеливо ждал, пока он доберется до сути, затем подтвердил, что уровень звука идеальный.

— Отлично.

Фолдс провел рукой по волосам, откашлялся, взглянул на жилой дом, к которому они подъехали, и уверенно зашагал к двери.

Логан наклонился и прошептал в ухо оператору:

— Спорим, Инш еще раз сказал тебе, чтобы ты убирался?

Алек скорчил гримасу:

— Этот ваш Инш — сплошной кошмар. Сегодня утром даже подумал, что он меня ударит. А я всего лишь спросил, как у него дела с диетой.

Они прошли вслед за Фолдсом. Внутри было темно. Коврик у дверей в грязи и попахивал собачьим дерьмом; к перилам цепью прикручен горный велосипед; стопка рекламных листовок мокла в луже на кафельном полу. Фолдс начал подниматься по лестнице.

— В любом случае, — сказал Алек, — это будет в жилу для специального выпуска о Мяснике: посещение места преступления, беседа со свидетелями, разбор старого дела.

Фолдс перегнулся через перила и крикнул вниз:

— Что-то не так?

— Присоединимся к вам через секунду. — Алек понизил голос: — Только между нами: что ты думаешь о Фолдсе?

Логан пожал плечами:

— Да он ничего вроде. Немного выпендривается. Я ожидал, что он будет большей задницей, будет пользоваться тем, что старший по званию… ну ты знаешь, какими обычно бывают начальники полиции.

— Ты помнишь то дело о бирмингемском взрывателе? Так именно Фолдс…

— Вы там оба заснули?

Логан вздохнул:

— Глас хозяина… — И стал подниматься.

Шестая квартира находилась на последнем этаже, дверь была выкрашена в темно-красный цвет, на ней небольшая бронзовая табличка, аккурат над прорезью для почты. На табличке значилось: Джеймс Маклафлин, кандидат наук. И ниже: Церберус, Медуза и миссис Пу. Логан нажал на кнопку звонка.

Через пару минут дверь открыл молодой человек с бородкой, на вид лет двадцати пяти; он был в пижаме, халате и тапках.