Сыщик решил, что только наружным хладнокровием и неустрашимостью он может импонировать своему тюремщику.

– Да, удивительно, – отвечал он спокойным тоном, бросив пронзительный взгляд на выходца с Востока. – Мне снилось, будто я был в зале морга для опознания трупов, а по выходе оттуда, сел по приглашению кучера в какой-то экипаж, где меня захлороформировали и доставили сюда.

Человек, которого Ник Картер принимал за Мурилло Кортеца, рассмеялся.

– Это было так же мало похоже на сон, как и завтрак и недавно проведенные вами сладкие минуты, – заметил он, смеясь.

– Объясните мне, наконец, что все это значит, – перебил его Ник Картер. – Во сне я видел дух единственного дорогого моему сердцу существа.

– Знаю, знаю, – кивнул таинственный человек, с прежним загадочным смехом. – Вы видели Ирму Плавац-кую, пять лет тому назад похороненную вами в Париже.

– Но ведь она же на самом деле похоронена там! Я сам провожал до могилы ее тело!

– По всей вероятности, это вам снилось, дорогой Картер. Если вы снесетесь по кабельному телеграфу с управлением кладбища, то, безусловно, получите ответ, что могила, в которой была погребена Ирма Плавацкая, пуста.

– Тогда, стало быть, Ирма жива? – воскликнул, встрепенувшись, сыщик, но в ту же минуту махнул рукой и прибавил: – нет, все это ложь и обман, рассчитанный только на то, чтобы расстроить меня. Вероятно, это-то и есть игра в кошку и мышку... Но я не так прост, как вы думаете... Ирма умерла!.. я это превосходно знаю!..

– Как же вы можете утверждать это, если только что убедились в противном? – спросил Индус. – Впрочем, милейший Картер, вы еще не то увидите в этом полном чудес доме... Что такое жизнь и смерть?.. Что вы знаете о загробных тайнах?.. Уверены ли вы, что бодрствуете, а не спите? И можете ли категорически утверждать, что существуете на самом деле, или это только игра воображения?

– Я полагаю, что вы привезли меня сюда вовсе не для того, чтобы предлагать мне такие философские вопросы? – оборвал его Ник Картер, непринужденно опускаясь на ближайшее кресло.

– Безусловно... Но позвольте вам представиться.

– Лишнее. Вы – то же лицо, с которым я познакомился в кабинете директора банка.

– Вы ошибаетесь, мой друг. Я вовсе не переодетый Мурилло Кортец. Ваше заблуждение объясняется нашим поразительным сходством... Чтобы быть вполне откровенным, мистер Картер, я должен вам сказать, что нас семь братьев, очень похожих друг на друга.

– Всего семь? – спросил Картер, пренебрежительно пожимая плечами. – Впрочем, я весьма рад, что вас не семьдесят семь братьев.

– О, нет! Верьте мне, я говорю сущую правду – нас действительно семеро. Для отличия друг от друга мы назвали себя семью первыми буквами тибетского алфавита, и я, как четвертый, именуюсь Дацаром.

– Дацар! Враг земли, повелитель дьяволов!..

– А! Стало быть, покойный друг Томсон разболтал вам о нашей секте? – смеясь, воскликнул Дацар. – Но об этом мы побеседуем после. Я – все, и в то же время – часть; повелитель и – исполнитель. Вам это, разумеется, покажется непонятным.

– Я полагаю, – сухо пробормотал сыщик. – Но скажите мне, однако, кто этот ваш товарищ, с которым я познакомился у Саймона Грея?

– Это седьмой из нас – его зовут Граке.

– Знакомство с остальными членами вашей семьи меня пока не интересует. Гораздо более занимает меня вопрос, зачем, собственно, вы меня сюда доставили и что предполагаете со мной сделать?

– Вас доставили сюда в исполнение беспрекословной воли одного из семи, для того, чтобы в этом доме познакомить вас с ужасами и мучениями, едва ли известными человечеству.