И муж мой погиб – правда, до Сталинграда успел дойти. Свекор – тот без вести в плену пропал. Мамку немцы убили – у нас тут немцы стояли. Говорят: «Хлеб есть?» А она: «Нету». Они – к подвалу, проверить. А в подвале она меня прятала. Я краси-и-ивая тогда была. Она: «Не пущу!» Так им что – стрельнули, глазом не моргнули. А отец вернулся, да… Без ноги, правда. Но и то – как радовались! Только он болел потом сильно – контуженый был. И помер в сорок шестом.
Кореец отложил кисти, присел рядом с бабкой, обнял ее за плечи.
– А я вот всех пережила, – с легким сожалением сказала баба Оля. – Такие дела…
Падали в тарелку крупные горошины.
Набравшись решимости, Саша все же поднялась и направилась к бабе Оле. Она зашла в дом, увидела Корейца, остановилась в нерешительности. Но Кореец, догадавшись по испуганному Сашиному лицу, что дело у нее важное и секретное, встал со скамейки, вышел во двор.
– Бабушка… – вышла из тени и попросила елейным голоском Саша, – погадайте мне, пожалуйста.
– Что ты выдумала? – строго нахмурилась баба Оля. – Это бабы из деревни ко мне ходят, а ты? Комсомолка небось!
– Мне очень нужно. Прошу вас! – не отставала Саша.
Баба Оля задумчиво посмотрела на нее.
– Пожалуйста… – пискнула Саша.
Не отвечая, баба Оля убрала со стола миску с горохом, сгребла в корзину шелуху. Саша замолчала в ожидании.
Баба Оля строго посмотрела на Сашу:
– На лавку садись!
Саша послушно присела на краешек скобленой лавки у стола.
– Руки-ноги не скрещивай! – распорядилась баба Оля.
Саша послушно сжала коленки, руки вытянула на столе.
Баба Оля достала с полки над столом затертые карты, но, исподлобья глянув на Сашу, передумала:
– Будет тебе особое гадание.
Саша испуганно вздрогнула. Баба Оля полезла в сундук, вынула из него старинный темный платок, развернула его. В платке оказались диковинные, морем отполированные камни – разноцветные, с космическими узорами. Баба Оля перемешала их на столе узловатыми руками.
– Думай про то, о чем гадаешь, – глухо велела она, не поднимая на Сашу взгляда.
Саша напряженно уставилась на камни, которые так и эдак, по закону, известному ей одной, раскладывала баба Оля. Саша вытянула от любопытства шею, пытаясь понять хоть что-то в затейливых комбинациях, как вдруг баба Оля нахмурилась и быстро смешала камни.
– Что? – насторожилась Саша.
– Ничего! – грубо заявила баба Оля. – Не будет сегодня гадания!
С сердитым стуком она открыла сундук и швырнула туда и камни, и платок. Саша вскочила:
– Как не будет? Почему?
– Не идет потому что! И нечего тут!.. Да и гуси у меня…
Баба Оля подхватила с печки казанок с кашей и засеменила во двор.
– Подождите! – окликнула ее Саша. – Вы что-то плохое увидели?
Но баба Оля не ответила – ушла. Саша проводила ее оторопелым взглядом.
– Тега-тега-тега! – созывала баба Оля гусей на кашу. Навстречу ей пришел Скелет:
– Баб Оль! Можно я у тебя пластинку одну послушаю?
– Опять свои буги-вуги? – набросилась на него баба Оля. – На что они мне сдались?! Для этого меня ветеранский совет проигрывателем наградил?!
– Ну, бабулечка, ну, пожалуйста, ну, один разик! – вымучивал умильную улыбку Скелет.
Баба Оля покачала головой:
– Ой, божечки, ну что же мне с вами со всеми делать!.. Ладно. Только ты за это мне весь огород вскопаешь!
– Окей! – возликовал Скелет. |