— А по-моему, это доказывает, — процедила она, — что некоторым нельзя доверить даже детский пистолет.

— Эй, эй, никакой это не детский пистолет, а «супермощное водяное ружье».

Он приподнял пистолет, но, увидев нехороший блеск в ее глазах, снова опустил его.

— Сет! — закричала Анна, выбегая из дома. — Что ты наделал! — Она обняла Дрю за плечи: — Я извиняюсь за поведение наших глупых мальчишек. Бедняжка! Пойдемте в дом и переоденемся во что-нибудь сухое.

— Да нет, что вы, не надо. Я просто…

— И слышать ничего не хочу, — перебила ее Анна.

Она увлекла Дрю в дом и повела на второй этаж.

— Сегодня наше жилище еще больше, чем обычно, похоже на сумасшедший дом. Ведь все приехали. Празднуем возвращение Сета. Мужчины уже собираются варить крабов.

— Я не хочу вам мешать. — Дрю стало очень неловко. — Я заехала на минутку передать Сету ключ.

— Сначала переоденьтесь, поешьте, выпейте вина, — сказала Анна ласковым голосом. — Думаю, что джинсы Кевина будут вам как раз впору. — Она вытащила из ящика стенного шкафа голубую рубашку. — Пойду поищу их. В его комнате вечно все куда-то исчезает, как в черной дыре.

— Не беспокойтесь, это всего лишь вода.

— Дорогая моя, вы дрожите от холода. Снимайте вещи. Мы закинем их в машину, они высохнут, пока мы будем есть.

С этими словами она вышла и оставила Дрю одну в спальне.

Дрю действительно очень замерзла. Сдавшись, она сняла свою мокрую рубашку и уже застегивала рубашку Анны, когда та вернулась.

— На этот раз они, к счастью, оказались на месте. — Она протянула Дрю джинсы. — Когда оденетесь, принесите мокрые вещи на кухню. — У дверей она обернулась и сказала: — Дрю, добро пожаловать в наш семейный сумасшедший дом!

Судя по шуму, доносившемуся с заднего двора, можно было решить, что чуть ли не половина населения Сент-Кристофера явилась поприветствовать Сета.

Но когда она выглянула в окно, оказалось, что весь этот шум и гам создает только семейство Куинн. Подростки гонялись друг за другом по лужайке. Две — нет, три собаки. Оказывается, даже четыре, отметила она, увидев, как огромный ретривера выпрыгнул из воды и побежал по лужайке, на ходу отряхиваясь и пытаясь забрызгать как можно больше людей. К пристани были пришвартованы лодки — вот, значит, почему машин перед домом меньше, чем людей на лужайке.

Эта сценка ничуть не напоминала светские сборища на открытом воздухе или их семейные встречи. Там тихо звучала классическая музыка. Разговоры были упорядоченными и спокойными, а столы — безупречно сервированными.

Джинсы Кевина Дрю пришлось подвернуть. Забрав мокрую одежду, она спустилась вниз.

Пианино в гостиной выглядело старинным, и сразу было видно, что на нем играют. Красные лилии, которые она продала Сету, стояли на нем в хрустальной вазе, распространяя вокруг дурманящий аромат.

На стенах висели картины — морские виды, городские пейзажи, натюрморты, — написанные, без сомнения, Сетом. Ее внимание привлек карандашный набросок: старый дом, окаймленный лесом и заливом. Подойдя поближе, она рассмотрела подпись в нижнем углу. Имя было выведено так старательно, как это мог сделать только ребенок. Потом она увидела год, проставленный ниже.

Маленький мальчик, нарисовавший свой дом, уже тогда понимал, что он для него значит.