- Скажу честно, мне тут не нужны те, кто плюёт на дисциплину, Руста. Какими бы они не были профессионалами, мне важнее порядок и подчинение.

- Санлис, я совсем не это имела ввиду. Как раз ластавки не менее дисциплинированны, чем японки. На словах они знают, что у нас тишина и порядок, склок нет, взаимодействие между отрядами налажено чётко. Остаётся им это увидеть своими глазами, убедиться в твоих обещаниях и тогда у нас будет команда отличных снайперов-эхор.

- Ну, – я пожал плечами и вернулся к поеданию котлет, – фофда ффё флафно.

- Сан, да как ты можешь так себя за столом вести? – закатила глаза под лоб девушка. – Прожуй сначала.

- Я флуфаю, ты фофофи.

Девушка только громко вздохнула.

- Кстати, а что там с Афродитой и её лечением рака в поликлинике? – поинтересовался я. – Что не так было? Я не нашёл у неё настолько сильных патологий, которые не смогли бы той же химией на основе рудилия вывести.

- Дурачок ты, Сан.

- Но, но, – погрозил я ей вилкой, – цыц, женщина.

В ответ вилка мягко выскользнула из моих пальцев, с тарелки поднялась надкусанная котлета и подлетела к моему лицу, почти испачкав губы жиром.

- Давай я тебя покормлю сама, как маленького ребёнка.

- Я большой.

- Ребёнок? – усмехнулась та.

- Ладно, – смирился я с её заскоком, – корми. Так что там с Шацкой?

- Она красивая женщина?

- Да. И? – ответил я, но подоплёки вопроса не понял.

- И ей уже немало лет?

- Ну, не так уж и немало, например, тебе боффлуфэ…

Котлета ткнулась мне в губы, обрывая фразу.

- А химия, какой бы щадящим курс её не был, на такой стадии рака навсегда забрала бы эту красоту, – наставительным тоном, как учительница на уроке, сообщила мне Руста. – А ты видел, как она за собой следит?

- Да вроде бы всё простенько, хотя признаю – эффектно и идеально подходит, – ответил я, отводя голову назад, подальше от котлеты. – Ру, она меня сейчас всего жиром закапает.

- Простенько? Знал бы ты, сколько это «простенько» стоит. Нет, – покачала она головой, – Шацкая крайне дорожит своей красотой и считает, что Маслова бросит её или охладеет, как только внешность любовницы испортится.

- А то нет? Ну, пусть не ради красоты, а места у известного и признанного психотерапевта держится рядом с ней. Или ты прямо в любовь веришь?

- Дурак ты, Сан, – вздохнула девушка и грустно покачала головой.

- Да уж куда мне, – буркнул я.

В этот момент хлопнула уличная дверь, раздалась едва слышимая возня в прихожей и через пару минут на кухню заскочила Сури. Увидев такую картину – Руста, рядом с ней за столом я с летающей перед лицом котлетой, она удивлённо воскликнула:

- Это чем вы тут занимаетесь?!

- Да так, плюшками, хм, котлетами балуемся, – ответил я ей. – Присоединяйся.

Та странно посмотрела на меня, потом на ластавку и отрицательно мотнула головой:

- Нет, пожалуй, как-нибудь в другой раз, – быстро ответила она и в одно мгновение исчезла.

- Тебе не кажется, что она меня не так поняла? – я посмотрел на Русту.

- Тебя все не так понимают.

- Не все, только самые испорченные и плохие девчонки. И убери уже эту котлету – я наелся.

Утро следующего дня встретил в одной кровати с Сури. За окнами едва слышно звучали голоса, звенело железо, скорее всего, русские наёмницы возились со своей техникой. Но все эти звуки почти полностью заглушал шорох работающего кондиционера.

Я приподнялся на левом локте и с умилением посмотрел на свернувшуюся калачиком венесуэлку. На девушке не было ни единой ниточки, даже простыню она скинула во сне.