Мыс оказался длиннее, чем ему представлялось. Заплыв под утес, он увидел, что его окружают отмели, густо поросшие водорослями; их то обнажали, то опять закрывали накатывающиеся на берег волны. Объехав отмели, они оказались по другую сторону мыса. Перед ними открылась бухточка, но более узкая, чем та, в которой была устроена купальня. Гористый берег острова походил на замок; остроконечные вершины, отвесные утесы, крутые обрывы напоминали башни, бельведеры и крепостные стены. Нависающие над морем скалы со всех сторон закрывали бухту; вода в ней была спокойная, темная от зарослей морской травы, покрывающей дно; тускло переливаясь на солнце, море здесь было преисполнено торжественной тишины одиночества. В глубине бухты под рыжей стеной обрыва белела узкая полоска пляжа из гальки. Сандро направил лодку к пляжу. Скользнув по воде, лодка уткнулась носом в гравий. Он выскочил на берег и протянул женщине руку. Она тоже вышла.

— Зачем мы сюда заплыли? — спросила она, оглядевшись вокруг.

— Просто так, — ответил Сандро. Голос его звучал хрипло. — Чтобы побыть одним.

Она пристально посмотрела на него, а потом спросила:

— Который час?

Сандро взглянул на ручные часы и ответил.

— Уже поздно, — заявила она. — Надо возвращаться. Нам придется поесть пораньше, чтобы я успела на катер.

Спотыкаясь о камни, она решительно направилась к лодке. Сандро бросился за ней следом и в тот момент, когда она положила руку на нос лодки, обнял ее за талию. Ока вопросительно обернулась. Не говоря ни слова, Сандро поцеловал ее в губы. Сперва она как бы непроизвольно вернула ему поцелуй; но затем Сандро почувствовал, что она старается отстраниться и оторвать свои губы от его рта. Тогда он взял ее за затылок и долго не отпускал голову женщины, пытающейся высвободиться.

Наконец они оторвались друг от друга. Опустив голову, она тут же поспешно села в лодку и несколькими резкими рывками отогнала ее от берега. Поняв, что она задумала, Сандро тоже впрыгнул в лодку, вырвал у нее весла и, толкнув, усадил ее на корму.

— Поехали обратно, — сказала она резко и тяжело вздохнула. — Я тебе сто раз говорила: со мной такие фокусы не пройдут… Раньше я еще подумывала, не остаться ли мне до завтра… Но теперь я решила окончательно… Ты не сумел бы придумать ничего лучшего, чтобы заставить меня уехать.

— Лжешь!.. Ты еще до этого решила, что уедешь… С тех пор как ты приехала, ты только и говоришь, что об отъезде.

— …Говорила… Но, может быть, я бы и осталась… А теперь — все.

— А ведь сперва-то ты меня поцеловала, — сказал он злорадно.

— Неправда… Ты держал меня за голову, и я не могла вырваться.

Наступило долгое молчание. Сандро греб, а женщина, насупившись, строго смотрела куда-то вдаль. Он вел лодку вдоль отвесного берега. На красной скале при каждом легком всплеске волн влажная борода коричневых и зеленых водорослей вздымалась над белой полоской высохшей соли. Всплески волн, разбивающихся о скалы, были звучными и нежными, как поцелуи. Все море искрилось под ярким солнцем.

— Хорошо, ты уедешь, — сказал вдруг Сандро, стараясь говорить спокойно, — но не стоит злиться тот час-другой, что мы будем вместе. Когда-то тебе нравилось купаться с лодки. Давай забудем о том, что случилось; ты выкупаешься, а потом я отвезу тебя на берег.

Она посмотрела на него испытующе.