- Забудь об исключении из корпорации. Возможно, это пойдет тебе на пользу. Живи полной жизнью, Сара. Перестань так много работать.

Стенли всегда говорил ей это, и она относилась к его словам скептически. Свою работу Сара делала с удовольствием. Работа была для нее чем-то вроде наркотика для наркомана. У нее не было желания отказываться от его употребления, по крайней мере в ближайшие годы, хотя она знала, что предостережения Стенли были искренними и делались с самыми добрыми намерениями.

- Я попытаюсь! - солгала она, улыбаясь ему. Он и впрямь был ей как дедушка.

- Да уж, попытайся, - сердито сказал Стенли и тут же улыбнулся, когда Сара поцеловала его в щеку.

Ему нравилось ощущение ее бархатистой кожи на своем лице и ее нежное дыхание. Это заставляло его снова чувствовать себя молодым, хотя Стенли знал, что в юности, когда он был слишком поглощен работой, не обратил бы на нее ни малейшего внимания, несмотря на всю ее красоту. Обе женщины, которых он потерял по собственной глупости, были, как он теперь понимал, такими же красивыми и чувственными, как она. До последнего времени он сам себе в этом не признавался.

- Береги себя, - сказал Стенли, когда она оглянулась в дверях, чтобы посмотреть на него.

- Вы тоже. Ведите себя хорошо. Не гоняйтесь за своими сиделками по комнате, они могут обидеться и уйти.

Стенли фыркнул, услышав такое предположение.

- Ты их видела? - спросил он и рассмеялся, заставив рассмеяться и ее. - Ради них не стоит вставать с постели, тем более при моих больных старых коленях, - проворчал он. - Пусть я прикован к постели, дорогая моя, но я не слеп. Пришли мне каких-нибудь новеньких, и я, возможно, заставил бы их побегать за те деньги, которые им плачу.

- Не сомневаюсь, - сказала Сара и, помахав рукой на прощание, заставила себя наконец выйти из комнаты.

Стенли все еще улыбался, когда она ушла, сказав сиделке, что провожать ее не надо, потому что сама найдет дорогу.

Она дробно постукивала каблучками по металлическим ступеням, сбегая вниз, и ее шаги эхом отдавались от стен лестничной клетки, потому что истертая ковровая дорожка на лестнице не заглушала их звука.

Выйдя из дверей на полуденное солнце, которое наконец добралось до верхней части города, Сара полной грудью вдохнула воздух и медленно пошла по Юнион-стрит. Там она поймала такси, назвала водителю адрес и поехала к своей конторе. Всю дорогу она думала о Стенли. Сара боялась, что он долго не протянет. Теперь было заметно, что он медленно увядает. Ее визит несколько приободрил его, но Сара понимала, что жить ему осталось недолго. Едва ли даже можно было надеяться, что он доживет до своего девяносто девятого дня рождения, который будет в октябре. Да и зачем? У него было так мало того, ради чего стоило жить, и он был так одинок. Стенли прожил хорошую жизнь, по крайней мере результативную, - когда он умрет, весь быт его девятнадцати наследников изменится коренным образом. Мысль об этом угнетала Сару. Она знала, что ей будет не хватать Стенли.

Сара старалась не думать о многочисленных предостережениях, которые он высказывал ей относительно ее жизни. У нее еще есть время подумать о детях и замужестве. А пока, хотя она и ценила его заботу, на первом месте у нее была карьера.

Сара вернулась в офис вскоре после полудня. На час дня у нее было назначено совещание с партнерами, во второй половине дня запланированы три встречи с клиентами, а вечером надо было прочесть пятьдесят страниц новых дополнений к налоговому законодательству. На столе ее ждала стопка посланий, и до совещания с партнерами Сара умудрилась ответить на все, кроме двух. На эти два послания, а также на те, которые, возможно, еще поступят, она ответит позднее, между встречами с клиентами.

Глава 2

В течение июля и августа Сара продолжала, как делала это всегда, посылать Стенли книги и интересные статьи.