Санчо. Ах, сударь, чем больше вы говорите, тем меньше я что-либо понимаю. Я вижу только одно -- что вы тоскуете, и не знаю, чем вам помочь! Чем мне развеселить вас? Где прежний рыцарь? Ну хорошо, он победил вас, и больше вам не странствовать и меч не обнажать. Но вспомните, сударь, вы же хотели на крайний случай стать пастухом! И я охотно пойду с вами, сударь, если вы мне подарите еще парочку ослят, потому что я к вам очень привык... Да не молчите же, сударь! Ах, вот сама судьба приходит ко мне на помощь! А вот теперь я посмотрю, как загорятся сейчас огнем ваши глаза. Сударь, встаньте, идет ваше мечтание, к вам приближается Дульсинея Тобосская!

   Из калитки, которая ведет в деревню, выходит Альдонса Лоренсо с корзиной. Увидев Дон Кихота, пугается.

   Альдонса. Ах ты, горе какое! Вот он опять, сумасшедший идальго, на моем пути!

   Санчо. Принцесса красоты, и королева величия! Перед вами покоренный рыцарь Дон Кихот Ламанчский!

   Альдонса. И ты уже сошел с ума, толстый Санчо Панса? Или ты хочешь подшутить надо мной? Если так, то прибереги свои шутки для кого-нибудь другого, а мне дай дорогу! И не смей меня называть Дульсинеей! Я Альдонсой была и Альдонсой останусь. И так надо мной все смеются по вине твоего господина, несчастного дона Алонсо! Отдай эту корзину ключнице, а меня выпусти!

   Санчо. Не слушайте ее, сеньор, она все еще очарована!

   Дон Кихот. Альдонса!

   Альдонса. Что вам угодно, сударь?

   Дон Кихот. Вы боитесь меня?

   Альдонса. Да, боюсь. Вы, сударь, так странно говорите и никого не узнаете...

   Дон Кихот. Я вам скажу, кто вы такая. Вы -- Альдонса Лоренсо, крестьянка из соседней деревни. Вы никогда не были Дульсинеей Тобосской, это я вас так прозвал, но в помрачении ума, за что прошу простить меня. Ну, теперь вы не боитесь меня?

   Альдонса. Нет, не боюсь. Неужто вы узнали меня?

   Дон Кихот. Узнал, Альдонса... Идите спокойно своей дорогой, мы вас не обидим. Санчо, не держи ее.

   Альдонса убегает.

   Санчо. Ну, сударь, теперь я вижу, что Белая Луна действительно все перевернула в голове у вас! Пусть меня повесят, если и мне не мерещится все время этот рыцарь... и, когда мы подходили с вами к деревне, мне все казалось, что он крадется за нами по полям.

   Дон Кихот. Тебе не померещилось, Санчо, это так и было. Он действительно шел по полям за нами, хоть он и не рыцарь и никогда им не был. Да, он не рыцарь, и тем не менее он наилучший рыцарь из всех, которых мы с тобой встретили во время наших скитаний. Но он жестокий рыцарь.

   Санчо. Клянусь детьми, этой загадки не поймет даже лучший губернатор!

   Дон Кихот. Идем домой.

   Идут в дом, причем Санчо несет доспехи. В комнате Санчо ставит их в угол, отдергивает полог.

   Санчо. Ох, вот теперь я вижу, что вы больны, сударь! Ложитесь немедленно, а я сейчас слетаю за сеньором лиценциатом и цирюльником, они помогут вам. Я сейчас же вернусь, сударь! (Убегает во двор и уходит, уводя осла.)

   Через некоторое время показывается Антония, входит во двор, а на холме за оградой, на дороге, возникает фигура Сансона в доспехах. Сансон идет медленно, и рука его, так же как и у Дон Кихота, на перевязи.

   Антония. Помилуй нас господи! Кто же это там? Дядюшка? Нет, это не он! Уж не лишилась ли я от горя и сама рассудка?. Я вижу рыцаря на закате, или это заходящее солнце играет со мной? Луна горит на груди у него, и перья колышутся на шлеме! Или мы все сумасшедшие, а дядюшка один здравомыслящий? Неужели он был прав, когда утверждал, что странствующие рыцари существуют?.