Мы проехали несколько десятков метров в молчании, потом она ответила:

- С твоего разрешения, милорд, мир вовсе не таков, каким мы его хотим видеть. Он таков, каков есть. Нет, я немного упрощаю. Возможно, он действительно таков, каким он нам представляется, но и в этом случае он таков, каков есть. Le voila! Смотри, вот он перед тобой. Das Ding an sich! Попробуй ее на зуб! Ai-je raison?<Вот так! (фр.)... Вещь в себе (нем.)... Не так ли? (фр.)> Я верно говорю?

- Так и я говорю то же самое! Вселенная такова, какова есть и не может быть изменена какими-то фокусами. Она подчинена определенным законам, как подчинена им машина (я помолчал, вспомнив автомобиль, который у нас был когда-то. Это был явный ипохондрик. Он "заболевал" и "выздоравливал" как только механик дотрагивался до него). - Я сказал твердо: - Законы природы не берут отпусков. Неизменность законов природы - краеугольный камень науки.

- Верно.

- Ну и... - потребовал я.

- Ну, и тем хуже для науки.

- Но... - Я замолчал и ехал дальше обиженный и нахохленный.

Потом нежная рука легла на мое плечо и погладила его.

- Рука крепкая как шпага, - проговорила мягко Стар. - Милорд Герой, можно, я поясню?

- Валяй, - разрешил я. - Если ты убедишь меня, ты и Папу Римского сможешь обратить в мормонскую веру. Я упрям.

- Неужели я выбрала бы тебя из сотен миллиардов людей как своего рыцаря, не будь ты таков?

- Сотен миллиардов? Ты хочешь сказать из миллионов?

- Выслушай меня, милорд, и будь снисходителен и терпелив. Давай поступим по правилам Сократа: я буду задавать тебе хитрые вопросы, а ты будешь давать на них простые ответы. Потом - твоя очередь спрашивать, а моя - подавать глупые реплики. О'кей?

- Ладно. Начинай первая.

- Отлично. Вопрос первый: что, обычаи дома Доралей совпадают с теми, которые существуют в твоем мире?

- Что?! Ты же знаешь, что нет. Никогда в жизни не был так поражен, с того самого времени, когда дочка причетника затащила меня на колокольню, пообещав показать Святого Духа. - Я глупо хмыкнул. - Я бы наверно до сих пор краснел, если бы не перегорели мои пробки скромности.

- И тем не менее, главное различие между невианскими обычаями и вашими заключается в одном-единственном постулате. Милорд, существуют миры, где мужчины убивают женщин как только те отложат яйца, существуют и другие там женщины съедают мужчин в момент оплодотворения, как та мужеубийца, которую ты навязал мне в родственницы.

- Но я же не это имел в виду, Стар.

- И я не обиделась, мой любимый. Оскорбление - как выпивка - действует лишь когда оно принято. А гордость - слишком тяжелый багаж для моего путешествия. У меня ее нет. Оскар, тебе те миры кажутся более странными, чем Невия?

- Ты же говоришь о пауках или о чем-то в таком роде. Это не люди.

- Нет, я говорю о людях, о доминирующих расах в каждом из этих миров. И притом высокоцивилизованных.

- Не может того быть!

- Ты бы воздержался от своего "не может того быть", если бы их увидел. Они так сильно отличаются от нас, что их семейная жизнь уже не имеет для нас особого значения. Наоборот, Невия похожа на Землю, и тем не менее ваши обычаи так шокировали бы старого Джоко, что он лишился бы языка. Дорогой мой, твой мир имеет обычай, который уникален и не встречается нигде, вернее, ни в одной из Двадцати Вселенных, известных мне из тысяч или миллионов Вселенных. В известных мне Двадцати Вселенных только Земля обладает таким поразительным обычаем.

- Ты говоришь о войне?

- О, нет! Большинству миров война знакома. Только эта Невия... она одна из тех немногих, где убийство - дело розничное, а не оптовое. Тут есть герои, тут убийства возникают на почве страстей. Это мир любви и человекоубийства, причем и то и другое происходит с жизнелюбивой непринужденностью. Нет, я говорю о чем-то таком, что шокирует гораздо сильнее убийства.