Леопарды-оборотни нормально общались, но особого интереса к нам не проявляли. Они из воды почти не вылезают — там туша за двести килограммов, и хорошо они себя чувствуют только в воде. Строят такие плавучие острова из бревен, сверху насыпают слой земли и выращивают множество разных овощей, используя в качестве удобрений подкормку из водорослей. Сами все больше рыбой питаются и местным вариантом пресноводных тюленей. В зверином облике больше ничего им и не надо. От Города им требуются только инструменты, иногда деревья для их островов, и чтобы в воду всякие отходы не сливали. Из-за этого понастроили возле заводов очистных сооружений, и канализация через «Чистильщика» идет. Они сами притащили, показали, как пользоваться, и поставили. Сами фильтры меняют, людям не доверяют.
Своя очень отдельная водная цивилизация. В старые времена их и достать непросто было: отбуксируют свой плавучий остров подальше и без проблем утопят лодку назойливого гостя. Теперь совместно с людьми выработали свод правил, что можно и что нельзя. Отходы вот в воду сливать категорически нельзя, рыбу можно ловить сетями, где только определенного размера ячейки, чтобы мальков сохранить. В районы, где леопарды охраняют лежбища тюленей, заходить категорически нельзя. Тюленей они сами кушать будут без других любителей вкусного мяса. Много разных правил. Зато и добрую половину еды, включая рыбу, в Город они поставляют. Рыбу здесь, кроме них, практически никто не ловит. Дешевле купить у речных леопардов.
Нержавеющие орудия труда с людских заводов и некоторые продукты им вполне нравятся, а еще говорят, что для непрошеных посетителей теперь приготовлено кое-что не меньше пятидесятого калибра. Ручищи у них большие, отдачи не боятся. Проверять желающих пока не нашлось.
— Может, обойдешься без этого? — грустно спросил я, рассматривая его. — Очень неприятное зрелище. Ходи себе в нормальном виде.
— Чем это ты сам себе не нравишься? — ехидно удивился Зверь.
— Себе я очень нравлюсь, очень красивый, в меру воспитанный и хорошо вооруженный, но вот со стороны смотреть — очень неприятная ухмылка. Неужели я так лицом делаю? И вообще, ты ниже меня, и странное впечатление получается. И голос не похож.
— Голос как раз правильный, — уверенно отвечает он. — Ты себя послушай через диктофон. А с ростом ничего сделать не могу, откуда лишнюю массу взять? Плохо, что лопухнуться легко, встретишь знакомого, а как звать, — и не в курсе. Ничего, — бодро добавляет, — вне Города шансов мало, даже если попадется кто-то, будем надеяться, что вряд ли поймет. Цивилизация хренова, додумались каждому выдавать карточку с фотографией.
— Лучше бы ты Койот с собой взял или Разрезающую плоть.
— Ага. Сам говоришь — проверяют на дорогах. Где взять-то документ на еще одно лицо?
— Попросить у Клыкастой. Она мне два десятка на стол выложила, когда поинтересовался. Сплошные должники, пока долг не вернут, карточку отбирают, а без нее ни в одно городское учреждение можно даже не соваться, осталось только подобрать удачную. Даже не спросила зачем, если надо будет, всегда найдется левый пропуск. Что морды не очень похожи — мелочи жизни. Возраст, очки и прочее в таком роде. Мы ж пока не собираемся красть Самую Важную Военную Тайну? А Клыкастая потом обязательно счет предъявит за услуги. Лошадь вот пришлось одолжить, наши все на базе, и я не могу вернуться без нее. Мог бы и с собой взять.
— Заплатишь, — отмахнулся он. — А порода здесь не та, только внимание ненужное на себя обращать. Ты мне и так массу всего должен, не вспоминая, кто из нас начальник. Я вам, между прочим, не извозчик, чтобы бегать туда-сюда, когда Дашка рожать начнет, и носить посылки. И проще всего не мучиться в будущем дурью, а каждого в дальнейшем официально в Городе регистрировать и вручать пластик с фотографией. |