– Ты что? – удивился Калита. – Ты же обещал довести до квартиры?

– Помню, – очень спокойно ответил Семен Тимофеевич. – Я свои обещания держу. Только и ты обещал не приносить людей в жертву.

– Но ведь все обошлось?! – напомнил Калита и сжал губы.

– Если бы не обошлось, я бы с тобой и шага не сделал. Только ты не забудь, что так проклятия не снимаются, что «Великая тень» все равно придет и никого не пощадит.

– Зато мы прошли и знаем, что журналист везунчик, что он прирожденный сталкер в лучшем смысле этого слова.

– Но все равно пропал!

– Ну, знаешь, отец! – возмутился Калита. – Это Зона, а не детский сад!

– А ты сам вспомни, как я тебя натаскивал?

– Тогда было другое время. И вообще!..

Прибежал Жора Мамыра:

– Андрей Павлович, Дубасов кличет!

– А по связи нельзя?

– Да он боится по связи.

– Вообще-то, правильно, береженого бог бережет. Не дай бог нас подслушивают. Вот что, Семен Тимофеевич, ты меня подожди, не уходи, мы еще с тобой не договорили, – и побежал вслед за Жорой.

Однако, как только они приблизились к протоке, поросшей тростником, то сбросили темп и пригнулись, хотя Калите можно было идти, не таясь – броня «булат» окрасилась в желто-зеленый цвет камыша. Но былые привычки сталкера взяли верх.

– Я здесь… – отозвался Андрей Дубасов из-за кустов ивы.

Оказалось, он поменял дислокацию. И правильно сделал.

– Путь закрыт, – сказал он.

– Как закрыт?! – воскликнул Калита и заскрипел зубами.

– Юра по «планшетнику» усек снайпера.

Калита принялся разглядывать теплостанцию. Крыша была проломлена упавшим от времени краном, и его поржавевшие конструкции торчали, как сломанный тростник на болоте – хаотично и бессмысленно. А за теплостанцией возвышались две трубы. От одной из них осталась только половина, а вторая, как шпиль, служа прекрасным ориентиром окрест.

– Может, ошибся?

– По «планшетнику»-то? – удивился Дубасов. – Я потом еще одного обнаружил чисто визуально. Да они и не очень-то маскировались, словно не ждали нас.

Это не понравилось Калите, как будто у него были другие соображения.

– Стоп! – воскликнул он. – А не подстроил ли это все наш лесник? А? Завел на засаду и бросил! Точно! Я всегда говорил, что меня обдурить нельзя!

– Да ты что?! – изумился Дубасов. – Он тебя маленького на руках носил!

– Люди, как и времена, меняются, – буркнул Калита. – Леонид… Леонид… придержи Семена Тимофеевича, – включил он связь. – Как ушел?! И ты отпустил?! А ну быстро за ним и верни! Но без фанатизма! Все, амба! Нас предали, – сообщил он, ни на кого не глядя.

Тяжелая снайперская пуля, посланная из разбитой теплостанции, ударила Калиту в шлем. Будь на нем не комплект «булат», а что-нибудь попроще, и попади пуля не по касательной, а перпендикулярно, валяться бы Калите с дыркой в голове или со сломанной шеей. А так он всего лишь отделался контузией, и через минуту они все втроем благополучно отступили под защиту леса. Правда, Калиту мотало из стороны в сторону, но к этому он был привычен. Хороший глоток водки привел его в чувства, но левый глаз налился кровью, и Калита стал плохо им видеть.

С высокого берега хорошо были видны многочисленные коммуникации труб, с проложенными между ними и метелками камыша ветхими мостками. До сегодняшнего дня этот проход считался самым безопасным: груженные хабаром сталкеры пройти здесь не могли, а желающих попасть в город попросту не находилось.