— Уже все?

— Почти, — говорю я неправду. Я даже не приблизился к занозе.

Я все глубже и глубже просовываю крючок в кожу, время от времени поднимаю глаза и вижу, как она морщится. Наконец я подцепляю занозу и крючком придаю ей вертикальное положение.

— Теперь не дергайся, — шепчу я и, прижав зубы к ее пальцу, достаю занозу. Опускаю ее руку под воду и говорю, что можно поворачиваться.

— А нужно? — спрашивает Джейн.

Ее верхняя губа дрожит — я чувствую себя отвратительно.

— Прости, что было больно, но, по крайней мере, занозу вытянули. — Она храбро кивает, совсем как маленькая девочка. — Наверное, ты никогда не мечтала стать доктором.

Джейн качает головой. Она вытаскивает руку из воды и критически осматривает палец. Когда ранка начинает заполняться кровью, она снова закрывает глаза. Я наблюдаю, как она засовывает палец в рот, чтобы остановить кровь. И думаю: «Я и сам мог бы это сделать. Я бы с удовольствием это сделал».

53

Оливер

Мои чувства включаются не сразу. Я никогда в жизни не терял сознание, никогда в жизни не просыпался в незнакомом месте, даже не представляя, где нахожусь. Но потом я, поморгав, различаю занавески с бахромой в комнате официантки Микки и начинаю вспоминать всю скверную ситуацию.

Сама Мика, скрестив ноги, сидит на полу чуть поодаль. По крайней мере, я помню, как ее зовут.

— Привет, — робко говорит она. У нее в руках цепочка, которую она плетет из оберток от жевательной резинки. — Ты напугал меня.

Я сажусь и потрясенно обнаруживаю, что на мне одни трусы. Я охаю и натягиваю на себя шерстяной, грубой вязки коричневый плед.

— Что-то…

— …между нами было? — улыбается Мика. — Нет. Ты оставался всецело предан своей многострадальной Джейн. По крайней мере, пока находился здесь.

— Ты знаешь о Джейн?

Интересно, что я ей наболтал?

— Ты только о ней три дня и говорил, пока не отключился. Я раздела тебя, потому что на улице страшная жара, и мне не хотелось, чтобы с тобой случился тепловой удар, пока ты наслаждался крепким сном.

Она пододвигает ко мне цепочку из оберток, и я, поскольку не нахожу ей лучшего применения, вешаю ее себе на шею.

— Я должен вернуть ее, — говорю я, пытаясь встать.

Но, к сожалению, я слишком резко меняю положение, и комната начинает кружиться у меня перед глазами. Мика тут же подскакивает и забрасывает мою руку себе на плечо, чтобы я не упал.

— Тихонько, — говорит она. — Тебе нужно поесть.

Но сама Мика готовить не собирается. Она достает альбом для фотографий и протягивает его мне. Внутри меню с доставкой на дом: пицца, тайская еда, китайская, цыплята на барбекю, здоровая пища.

— Даже не знаю, сама выбирай, — предлагаю я.

Мика изучает меню.

— По-моему, тайская кухня явно отпадает, потому что последние три дня ты ничего не ел. Думаю, подойдет тофу с соусом и хумус из листового салата.

— Звучит аппетитно. — Я привстаю на локтях и чувствую, что мое тело способно к такому напряжению. — Мика, а ты где спала? — интересуюсь я. Память меня не подводит — здесь только одна кровать и очень мало свободного пространства.

— Рядом с тобой на матрасе, — неопределенно отвечает она. — Не волнуйся, Оливер. Ты не в моем вкусе.

— Серьезно?

— Ты для меня слишком… как бы это выразиться… лощеный. Я люблю парней попроще.

— Ну конечно, какой же я дурак!

Мика звонит в вегетарианский ресторанчик.