— Прости, Мэри, — продолжал Харлоу. — Джекобсон — убийца, убивающий ради своих интересов. Он переступит все ради них. Я знаю, он виновен в гибели моего брата на первых гонках Гран При этого сезона. Вот почему я ввязался в это дело. Алексис меня убедил.

— Алексис? Журналист? — Мэри произнесла это с недоверием.

Харлоу продолжал рассказывать, будто не слыша ее вопроса.

— Он хотел меня убить еще во Франции, на гонках на Гран При. Я сделал совершенно безупречные фотографии, доказывающие это. Он виноват и в гибели Джету. Затем он устроил мне ночью засаду на дороге под видом полицейской заставы, чтобы остановить транспортер. Он ответит и за убийство в Марселе сегодня.

— Кого? — тихо спросил Даннет.

— Луиджи Легкая Рука. Сегодня в больнице ему дали болеутоляющее лекарство. Боль у него с тех пор навсегда прошла. Цианид. Джекобсон был единственным, кто знал о Луиджи, я сам сказал ему, что сдал его в полицию, и он поторопился убрать напарника до того, как тот признается. Это моя вина, ведь именно я сказал об этом Джекобсону. Но в тот момент я не мог поступить иначе, у меня не было выбора.

— Не могу в это поверить! — Мэри была совершенно ошеломлена. — Я не могу в это поверить. Это просто какой-то ночной кошмар.

— Можешь не верить, это не меняет дела. Сейчас ты просто должна держаться подальше от Джекобсона. Если он что-то узнает по твоему лицу, он заинтересуется еще и тобой. Я знаю, что он заинтересуется тобой, помни, что ты получила увечье из-за Джекобсона.

Говоря это, Харлоу между делом внимательно обследовал свои карманы, поочередно выворачивая их.

— Ограбили, — подвел он итог. — Полностью. Бумажник, паспорт, водительские права, деньги, ключи от машины... Но у меня есть запасные. Все мои отмычки. — Он быстро прикинул. — Значит, понадобятся веревка, крюк и кусок брезента из транспортера. И еще...

Мэри прервала его с ужасом в глазах:

— Тебе ничего не надо... Тебе не нужно никуда идти сегодня вечером! Тебе нужно немедленно отправляться в больницу.

Харлоу посмотрел на нее спокойно, безучастно даже.

— И еще, конечно, они забрали мой пистолет. Мне нужен другой, Алексис. И немного денег.

Харлоу неожиданно поднялся, быстро и бесшумно скользнул к двери и рывком открыл ее. Рори, который, очевидно, подслушивал под дверью, приложив ухо к замочной скважине, влетел в комнату. Харлоу ухватил его за волосы, и Рори, вскрикнув от боли, оказался в один миг на ногах.

— Посмотри на мое лицо, Рори, — спокойно произнес Харлоу.

Рори взглянул, содрогнулся и смертельно побледнел.

— Это все по твоей вине, мальчик!

Внезапно он сильно ударил юношу в левую щеку. Тот наверняка слетел бы с ног при обычных условиях, но сейчас этого не случилось — рука Харлоу крепко держала его за волосы. Харлоу ударил еще раз, теперь с другой стороны, по правой щеке. Он повторял эту процедуру с методичностью метронома.

— Джонни! Джонни! Ты в своем уме? — вскричала Мэри. Она хотела броситься на него, но Даннет проворно обхватил ее сзади. Даннет нисколько не удивился происходящему.

— Я буду продолжать, Рори, — сказал Харлоу, — пока ты не почувствуешь на себе, на какую дорожку ты ступил.

Харлоу ударил еще. Рори и не пытался защищаться или сопротивляться. Его голова безвольно моталась из стороны в сторону, пока Харлоу не прекратил этот жестокий урок.

— Мне нужна информация, — сказал он наконец. — Я желаю знать истину. Сейчас же. Ты подслушал сегодня днем мой разговор с мистером Даннетом и мой вчерашний разговор, не так ли?

— Нет! Нет! Я не подслушивал.