|
Ей бы хотелось нянчить ребенка Джона... ее единственного внука... Но плакать о нем было слишком поздно, и все они постепенно приходили в себя после страшного удара. Каждый день вставало солнце, зеленели холмы, наливался соком чудесный виноград. А потом все начиналось сначала, и когда прошло время, жизнь перестала казаться сгустком боли. Сабрине представлялось, будто она долго‑долго спотыкалась, бродила по земле, не находя дороги домой, а потом пришел Андре и вывел ее из дремучего леса. И у нее были маленькая Доминик, приносившая радость и требовавшая любви, и Арден.
– Что слышно от Антуана? – спросила как бы между прочим Арден, когда они ехали в город. Маленькая Доминик спала у нее на коленях. Малышка очень любила ездить с ними на машине и обожала «тетю Арден» – так она ее называла. – Ничего особенного. Все нормально. У него все хорошо. Пишет какую‑то смешную ерунду про де Голля. – Сабрина нахмурилась. – Но я ведь показывала тебе его последнее письмо. Он собирается скоро приехать, как и обещал. Арден задумчиво посмотрела в окно, а затем перевела взгляд на спящего ребенка: – Он очень необычный человек. Впервые после смерти Джона она заговорила об Антуане. «Не испытывает ли она чувства вины?» – подумала Сабрина. Нельзя было отрицать, что Джон дурно обращался с ней. Кто знает, может, в душе Арден не раз и не два желала ему смерти. Наверное, поэтому ей так тяжело сейчас... – Много лет назад я чуть не влюбилась в Антуана. Сабрина улыбнулась. – Я это знала, – сказала она, не отрывая взгляда от дороги, и тут же коснулась еще более деликатной темы: – Мне кажется, он тоже был влюблен в тебя. Арден кивнула: – Знаю, но я тогда сходила с ума по Джону. – Антуан понимал это. Задолго до вашей свадьбы он предсказал, что ты выйдешь замуж за Джона. – Правда? – поразилась Арден. – Откуда он знал?.. На этот раз Сабрина рассмеялась: – Ты сама ответила на свой вопрос. Он очень необычный человек. Обе женщины обменялись улыбками. Они как раз пересекали новый мост. Сабрине он очень нравился: Голден Гейт – Золотые Ворота. Далеко до него старому Бэй‑Бриджу... Она вспомнила те времена, когда здесь ходили пароходы и паровозы... Как быстро пролетело время... Трудно дать ей пятьдесят четыре года, но еще труднее самой поверить в это. Она не чувствовала себя старой. Куда все ушло? И почему так быстро? Почему человеку отпущено так мало времени?.. Эти мысли напоминали ей о Джоне. Именно поэтому она и ехала в город: сегодня здесь должны были установить мемориальную доску. В стене дома, которая много лет назад была возведена первой, отец сделал небольшую нишу и перед смертью попросил ее установить там доску с его именем. И она сделала это в память о нем... и о Джоне Харте... а теперь и о Джонатане... Все, кто жил в доме Терстонов... Никто из них не будет забыт... все они будут здесь. Рабочие ждали ее приезда. Сабрина внимательно посмотрела на красивую маленькую бронзовую дощечку, показала ее Арден, и они вышли в сад. Когда‑то огромный, теперь он стал совсем маленьким. Сабрина глядела на деревья и яркие цветы, а в это время рабочие сверлили и прикрепляли доску. На ней значилось три имени: Иеремия Арбакл Терстон... Джон Уильямсон Харт... Джонатан Терстон‑Харт... Было больно видеть их имена и даты рождения и смерти. – Зачем вы это сделали? – На нее смотрели большие грустные глаза Арден. – Чтобы никто о них не забыл. – Я никогда не забуду вас. Рабочие ушли. Арден не отрываясь смотрела на Сабрину. – Для меня вы всегда будете частью этого дома. Сабрина улыбнулась, нежно коснулась ее щеки, а затем посмотрела на доску с именами мужчин, которых она любила. |
