|
Кое-что Тим обнаружил, но этого оказалось слишком мало, чтобы почувствовать себя обеспеченным «робинзоном». Один бочонок – к сожалению, из тех, что были поплавками, а не кладовкой, – трокель на длинном древке, истрепанный кусок парусины, прежде бывший палаткой, войлочный ботинок с многослойной кожаной подошвой, пара досок и мачта со спутанными в затейливый узел кусками гарпунного линя.
Все находки Тим стаскивал к той самой песчаной проплешине, спасшей его от холода. Здесь от ветра можно было укрыться за огромным валуном – хорошее местечко для временного пристанища. Расхаживая по побережью в поисках обломков плотика, Тим не забывал изучать окрестности, надеясь найти что-нибудь съестное, и подбирал куски дерева, пригодные для костра. Южное течение, омывавшее этот берег, не слишком щедро – деревья на Южном материке не росли. Непонятно, откуда вообще сюда занесло эти обломки. Видимо, местному сырью для костра пришлось немало попутешествовать. Кроме жалких останков своего имущества и плотика, Тим не обнаружил ни малейших следов человека. Наверное, здесь никого не было со времен древней войны, едва не уничтожившей мир. Плохой признак – раз никто сюда не заглядывает, значит, никому здесь ничего не надо. Здесь нет лежбищ морских животных с ценным мехом и жиром, сюда не заходят косяки деликатесной рыбы на нерест. Узкая полоска безжизненного побережья, а за ним… Впрочем, о том, что простирается за ним, лучше не думать: не хватало еще оттуда беду накликать. Изучая выброшенную волнами морскую траву, Тим находил в ней запутавшиеся куски панцирей ракообразных, плоские створки ракушек, рыбью чешую, какие-то осклизлые образования – возможно, останки медуз или их родни. В этом море должна быть пища, вот только как ее прибрать к рукам? При таких волнах не может быть и речи о попытке что-либо раздобыть. Решив отложить вопрос с пропитанием до завтра, Тим до темноты провозился с обустройством лагеря. Из парусины сделал наклонный навес, защищающий от ветра и дождя и заодно отражающий тепло костра. Натаскал кучу древесины, развел огонь. Дыма было много – дрова в основном сыроватые, но и тепла хватало. Ночью Тим не замерзнет – это главное. Спать улегся в груде высохших водорослей – разумеется, не снимая одежды. Солнце здесь днем греет отлично, вот только не стоит забывать, что он находится на южной оконечности Атайского Рога. А здесь и посреди лета снежок выпасть может.
Как он и предполагал, наступило время отлива. Но, увы, волнение не улеглось – нечего было и думать о том, чтобы пошарить по мелководью в поисках даров моря. Значит, придется поработать ногами – надо найти местечко получше. Тим побрел на север. Рано или поздно ему придется отправиться туда, в сторону цивилизованных земель, так что пора начинать разведывать путь. Поначалу ему не везло на приятное разнообразие: он преодолел не менее трех миль, но не нашел ничего – все тот же скалистый обрыв, полоска безжизненного пляжа под ним и волны, ревущие среди скал. Неприятное место. Зато удалось найти кое-что из имущества: дощечку от разбитой бочки и приличный кусок парусины – похоже, раньше он устилал днище плотика. Ему пришлось пройти еще примерно столько же, прежде чем ландшафт начал изменяться. Сперва Тим заметил, что полоска пляжа заметно сузилась, а дальше истончается еще значительнее. Затем путь ему стали преграждать каменные завалы, и скорость продвижения сильно упала. Местами он пробирался по самому краешку суши – ботинки обдавало брызгами. Во время прилива пройти здесь будет непросто. Когда пляж и вовсе пропал, ему пришлось карабкаться по осыпям и скалам, в надежде обогнуть преграду поверху. Оказавшись наверху, Тим в первый миг замер от потрясения: никогда до этого ему не приходилось видеть ничего подобного. Слышать слышал, но вот увидеть… Древние, воюя меж собой, не мелочились. |
