От неожиданности Гай резко мотнул головой, беззвучно выругал себя за привычку задумываться в самый неподходящий момент, и, не отвечая, зашагал по широкому проходу между скамей. Позади мягко шлепали по каменным плитам изрядно стоптанные сапоги Мак-Лауда.

    * * *

    Калитка, скрипнув на прощение, выпустила заезжих гостей Турского аббатства на улицу, и Гай с удивлением обнаружил, что все вокруг чудесным образом переменилось. Вроде тот же самый город, переваливший за вторую половину сентябрьский денек, старые колючие тисы и спешащие по своим делам прохожие. Но солнечные лучи отливали начищенным золотом, все краски стали ярче, и даже запах разогретой смолы, приносимый ветром с речных пристаней, не казался настолько отвратительным, как обычно.

    -  Выполненный гайс - что возвращенный долг, - как бы невзначай заметил Дугал. - Вроде отдаешь, а чувствуешь себя богаче. Кстати, пока ты расплачивался по долгам, я здорово напугал тамошнего исповедника.

    Гай представил себе возможную исповедь Мак-Лауда, посочувствовал неведомому монаху, которому выпало слушать подобное, хмыкнул и поинтересовался:

    -  И к какому покаянию приговорил тебя сей благочестивый брат?

    -  Ступай, сын мой, и ежели не можешь совсем не грешить, так хоть помни об умеренности, - прогнусавил Дугал и заржал. Сэр Гисборн какое-то время сдерживался, твердя, что тут нет ничего смешного, что невыносимый попутчик снова принялся за свое, что будущим освободителям Иерусалима не подобает стоять посреди улицы и хохотать во все горло, пугая добрых людей… а потом махнул на все рукой и присоединился. Со смехом приходило облегчение, потерянная было уверенность в себе и возвращалось данное от природы любопытство.

    -  Пошли, пошли, - фыркающий Гай бесцеремонно ухватил компаньона за рукав и потащил за собой, не представляя точно, куда идет, но стремясь к блестящей в проемах между домами реке. - Еще не хватало, чтобы все окрестные зеваки сбежались поглазеть на нас. Вдобавок я хочу есть и пить. И еще поскорее отыскать подходящий корабль… Кстати, если не секрет, куда ты ходил в аббатстве?

    -  Насчет поесть я никогда не отказываюсь, а вот где я был… - Мак-Лауд состроил загадочную физиономию, но надолго его не хватило и уже серьезным тоном он пояснил: - Когда-то я тоже дал самому себе обещание - если судьба занесет меня в Тур, обязательно схожу на могилу одного человека. Его похоронили здесь почти четыреста лет назад…

    Сэр Гисборн удивленно поднял бровь, в очередной раз напомнив себе, что чужая душа - потемки, и взглядом потребовал немедленного продолжения. Однако пришлось подождать: Дугал углядел неприметный трактир, бросил: «Я мигом!» и скрылся за дверью. Вернулся, небрежно помахивая добычей - глиняной флягой в ременной оплетке и завернутыми в обрывок некогда белого холста кусками хлеба и остро пахнущего овечьего сыра.

    -  Все равно бродить еще долго, - заявил он, перебрасывая сверток опешившему Гаю и зубами выдергивая пробку. - Так о чем бишь я?

    -  О могиле, - подсказал Гай, отбирая у увлекшегося компаньона флягу. В ней плескалось местное вино - кисловатое, но вкусное. - Чья она?

    -  Епископа Алкуина, - Дугал с выдававшей многолетний опыт сноровкой на ходу вытащил длинный кинжал, напластал хлеб и сыр на ломти, и теперь говорил и жевал одновременно: - Он был советником короля Шарлеманя, по-простому - Карла. Того самого, что основал империю на месте будущих Франции с Германией, воевал с маврами и которого прозвали Великим.

    Гисборн кивнул в знак того, что понял, о ком идет речь.