- И чего ты, полкан, суетишься? - недоумевал Степан Деряба. - Я вот под Джелалабадом трое суток в подземном арыке, кяриз называется, в засаде просидел, и то ничего.

- Я не могу в антисанитарных условиях, - сухо сказал полковник Шмурло, натыкал номер на кнопочном телефоне и потребовал немедленно прислать лучших специалистов на ликвидацию прорыва.

- Мальчики, мальчики, сделайте что-нибудь! - надрывалась Анжела Титовна. По мужу небось так не убивалась.

- А ты молчи! - велел Деряба и добавил с плохими словами: - Тоже мне, веселая вдова...

Лучшими специалистами по стоякам, радиаторам и вентилям в Краснодольске считались слесаря-сантехники Сережа Рыло и Саня Гидролизный. На обоих у Шмурло собралось полно материала, так как слесаря были не простые, с высшим образованием и делом этим занимались исключительно в знак своей социальной невостребованности при тоталитарном режиме. Пролетариям было совершенно ни к чему знать подробности личной жизни начальства, поэтому Анжеле Титовне приказали сидеть и не вылазить, когда они заявятся.

Действительно, и часу не прошло, как на лестничной площадке зазвенели ангельские гласы: то ли Иоганн Себастьян Бах, то ли Карл Хайнц Штокхаузен, кантата «Пение отроков» для пяти магнитофонов. Видно, Рыло и Гидролизного выдернули среди ночи из какого-то веселого застолья. Шмурло метнулся в коридор и установил в ванной подслушивающее устройство (а то эти черти покусятся, по своему обыкновению, на востромырдинский одеколон «Тед Лапидус», который полковнику и самому пригодится) и только после этого отворил дверь.

Безмерно хмельные водопроводчики были в строгих темно-серых бельгийских костюмах, в белых сорочках и при галстуках. Просторные адидасовские сумки были битком набиты.

Шмурло в своей скромной южнокорейской трикушке вдруг почувствовал себя бедным родственником и для вящего самоутверждения ткнул Гидролизному под нос служебное удостоверение.

- Аз же сотворю вы ловцы человеков, - прочитал Гидролизный и неопределенно хмыкнул. Полковник испуганно заглянул в документ: неужто и вправду там такое написано?

- Каковы масштабы аварии? - мягко поинтересовался Рыло.

- Хреначит, как из «града», - пояснил обстановку капитан Деряба. - Давайте, воины, в темпе.

Шмурло тем временем быстро изготовил пару подписок о неразглашении и предложил их слесарям. Сережа и Саня расписались, но с большим трудом. Деряба шмонал сумки и удивленно присвистывал, разглядывая незнакомые роскошные никелированные инструменты.

Расписавшись и передохнув («Давай-давай, на том свете отдохнем!» - торопил Деряба), слесаря сняли свои прекрасные костюмы, рубашки и галстуки, аккуратно повесив все это хозяйство на складные плечики, убрали костюмы в стенной шкаф и только после этого облачились в ярко-оранжевые нейлоновые комбинезоны и высокие ботинки. Мало того, пьяные негодяи напялили на свои затуманенные головы защитные каски с фонариками и проверили, как работают прикрепленные на рукавах «уоки-токи».

Полковник потряс тоже не больно-то свежей головой.

- Вы чего, на пик Коммунизма собрались?

- Не станете же вы отрицать, что здесь тоже своего рода пик Коммунизма? - спросил Рыло, застегивая последнюю кнопку.

Шмурло обвел взглядом обстановку и в душе согласился.

- Только чтобы это свое... в комнаты не совали! - предупредил он Сережу, поглядел на него и подумал: «Рыло и есть».

Гидролизный демонстративно потянул носом и определил:

- Финский черничный ликер и горилка с перцем.

Посоветовав не забываться, полковник с капитаном вернулись в залу и стали подкрепляться именно этими жидкостями, предоставив слесарей их судьбе. Но ненадолго - передатчик у полковника вскорости заработал, отреагировав на одно из ключевых слов:

- А я настаиваю, уважаемый Александр Ипполитович, что менять следует всю систему!

- Полноте, друг мой, вполне можно ограничиться только вот этим коленом.