– Просто концепция любви и ада в одном флаконе запоминается навсегда. Но ты и, правда, в это веришь? Ты утверждал, что это не больше чем миф семьи Данте.

– Что бы я тебе не говорил, это не миф.

– Вот то-то и любопытно. Большинство людей называют это любовью, чувством духовным и возвышенным, а вы относите любовь едва ли не к проискам дьявола. Есть, конечно, и те, кто под любовью подразумевает похоть или физическое влечение. Иногда страсть вспыхивает как молния, а когда она проходит, ее называют не иначе как дьявольскими кознями и помутнением рассудка. – Витторио хлопнул друга по плечу. – А кто-то из твоих предков сразу окрестил ее местом обитания самого нечистого, но это не мешало мужчинам вашего рода любить своих жен.

– Только не в случае с Лаурой. Я женился, исходя из делового расчета, и в результате так и не познал счастья в браке.

Витторио в шоке посмотрел на Доминика.

– Конечно же, ты преувеличиваешь.

– А отец меня предупреждал, сказал, что я буду жалеть, – добавил Дом, словно не слыша друга.

– В том, что ты веришь в эту легенду, вина Примо, – заявил Витторио.

– Ты так и не понял. – Черные глаза Доминика были полны боли и яростной решимости. – Я осмелился пойти против Инферно и с тех пор забыл, что значит быть счастливым! Я не позволю, чтобы эта история повторилась с моими детьми, чтобы им лось страдать, как мне.

– Ты меня пугаешь, Дом, – сказал Витторио, наконец, поняв, что его друг говорит вполне серьезно и для него это чрезвычайно важно. – Но как ты можешь это предотвратить?

– К чему придумывать что-то новое, если и так известен ответ? Мы обручим наших детей и скрепим их союз договором.

– Ты шутишь? Мы же не в средневековье живем, – недоверчиво протянул Витторио. – Наши дети вполне могут решить, что не хотят пожениться.

– Если я прав, они поженятся, – убежденно проговорил Доминик. – Повзрослев и едва коснувшись друг друга, они поймут то же, что понял сегодня я, и сами захотят вступить в брак. Если же это не произойдет сразу, время покажет им, что они были предназначены друг другу судьбой. Все, о чем нам нужно позаботиться, – привести их к алтарю.

Витторио покачал головой, отказываясь верить в эту бессмыслицу, но понимал, что его друг говорит искренне.

– И как мы приведем их к алтарю? – недоверчиво поинтересовался он.

– Чтобы подстегнуть, нужен стимул. – Доминик заколебался и, понизив голос до шепота, спросил: – Ты слышал про Бримстоун?

Витторио невольно напрягся:

– Я всегда сомневался, правда, это или очередная легенда Данте.

На губах Доминика заиграла слабая улыбка.

– Самая настоящая, правда.

– Говорят, с ним тоже связано проклятие.

– Или благословение. Все считают по-разному.

– А что думаешь ты?

– Это очень индивидуально. Ну, и зависит от того, как хозяин хочет им распорядиться.

– Каковы твои планы?

Улыбка Дома стала шире.

– Отец, передавая мне, управление семенным бизнесом, передал и бриллиант Бримстоун. Предлагаю включить его в наш договор. До того, как дети поженятся, он будет храниться в банке. А чтобы доказать тебе, что я не ошибся, мы разделим его между нашими семьями, если Ариана выйдет замуж за Лаззаро, прежде чем ей исполнится двадцать пять лет.

– Ты имеешь в виду – расколем? – спросил заинтригованный Витторио.