– Вот как? – Он щелкнул удлиненной золотой «Зиппо» и закурил. Выдохнув облако дыма, он поднял брови, словно английский характерный актер.

– Я получил вчера письмо от Стива Орднера. Он хочет, чтобы я зашел к нему в пятницу вечером поговорить об уотерфордском заводе.

– Да?

– Этим утром, пока я внизу разговаривал с Питером Вассерманом, Стив Орднер звонил мне. Мистер Орднер хотел, чтобы я ему перезвонил. Похоже на то, что ему ужасно не терпится о чем-то узнать, а?

– Вполне возможно, – сказал Винни, озарив свое лицо улыбкой № 2:

Влажное покрытие, двигайтесь с осторожностью.

– Так вот, мне хотелось бы узнать, кто это сделал мистера Орднера в одночасье таким нетерпеливым? Вот что мне хотелось бы узнать.

– Ну…

– Да брось ты, Винни. Кончай изображать из себя застенчивую горничную. Сейчас уже десять часов утра, а я еще должен поговорить с Орднером, я должен поговорить с Роном Стоуном, я должен поговорить с Этель Гиббс по поводу прожженных воротничков. Признавайся, ты ковырялся у меня в носу, когда я отвел глаза в сторону?

– Ну, мы с Шэрон были воскресным вечером у Сти… У мистера Орднера на обеде…

– И ты чисто случайно упомянул, что Барт Доуз почему-то медлит с Уотерфордом, а ведь новый участок 784-й автострады придвигается все ближе и ближе, не так ли?

– Барт! – протестующе воскликнул Винни. – Это была дружеская беседа. Все это было…

– Ну, конечно, никто в этом и не сомневался. Его маленькая записка с приглашением также была очень дружеской. Уверен, что и наш коротенький телефонный разговор также оказался бы очень дружеским. Но дело-то не в этом. Дело в том, что он пригласил тебя и твою жену на обед в надежде на то, что ты сболтнешь что-нибудь важное, и у него нет никаких причин для разочарования.

– Барт… Он прицелился в Винни указательным пальцем.

– Винни, слушай меня внимательно. Если ты еще хоть раз вот так насрешь у меня на ковре в гостиной, тебе придется подыскивать себе новую работу. Имей это в виду.

Винни был потрясен. Он совсем позабыл про сигарету, которая медленно догорала у него между пальцев. – Винни, я хочу тебе кое-что объяснить, – сказал он, возвращаясь к нормальному тону. – Я знаю, что любой молодой человек твоего возраста успел прослушать от пожилых людей моего возраста вплоть до шести тысяч лекций на тему о том, как пожилым людям моего возраста приходилось завоевывать мир, когда они были в твоем возрасте. Но эту лекцию ты заработал, как пить дать.

Винни открыл рот, чтобы возразить.

– Я не хочу, конечно, сказать, что ты вонзил мне в спину нож, – сказал он, жестом остановив протесты Винни. – Если бы я так считал, то уведомление о твоем увольнении лежало бы у меня на столе еще до того, как ты сюда вошел. Ты просто вел себя как последний дурак. Ты попал в большом дом и выпил три бокала за обедом, а потом подали суп и салат и всякие вкусные разности, и прислуживала вам за столом горничная в черной форме, а Карла играла роль хозяйки поместья, но без малейших признаков снисходительности, а на десерт вас угощали земляничным тортом или черничным пирогом со взбитыми сливками, а потом подали кофе с бренди, и ты распахнул им всю свою душу. Ну что, признайся, так все это и происходило?

– Вроде того, – прошептал Винни. Три пятых его лица выражали стыд, а две пятых – упрямую ненависть.

– Он начал с того, что спросил, как там поживает Барт. Ты сказал, что Барт в полном порядке. Он сказал, что Барт – чертовски классный парень, но не станет ли он еще лучше, если будет чуточку побыстрее шевелить ушами в уотерфордской сделке.