Йозеф встал, собираясь уходить, но передумал, посмотрел на Миллера и сказал:

– Вы даже не представляете, как вам повезло. Зиги позвонила мне ровно в полдень, за два с половиной часа лихорадочной езды я добрался от Мюнхена до виллы Рошманна и едва успел спасти вас от смерти. – Он подошел к двери, взялся за ручку. – Мой вам совет: получите страховку за «ягуара», купите «фольксваген», женитесь на Зиги и занимайтесь журналистикой. Не лезьте больше в дела профессионалов.

Через полчаса пришла медсестра и сказала: «Вам звонят, герр Миллер. Снимите трубочку».

Это была Зиги. Она смеялась сквозь слезы. Недавно ей самой кто‑то позвонил и сказал, что ее Петер попал в Главный госпиталь Франкфурта.

– Я сейчас же выезжаю, – пообещала она и повесила трубку.

Телефон тут же зазвонил вновь.

– Миллер? Это Гоффманн. Я только что прочитал о тебе в сводке последние новостей. Как твоя голова?

– В порядке, герр Гоффманн, – заверил Миллер.

– Отлично. Когда поднимешься?

– Через несколько дней. А что?

– У меня есть заманчивое предложение. Немало дочерей богатых немецких папаш ездят в Альпы и спят там с молодыми симпатичными инструкторами, которые учат их езде на горных лыжах. А в Баварии есть клиника, которая выручает девочек из беды. За хорошую мзду и гарантию того, что папаша ничего не узнает. Из этого можно сделать отличную статью. Секс на снегу, оргии в Альпах. Когда сможешь ею заняться?

– На будущей неделе, – поразмыслив, ответил Миллер.

– Отлично. Кстати, как твоя охота на Рошманна? Поймал его? Добыл материал?

– Нет, герр Гоффманн, – медленно проговорил Миллер. – Ничего не получилось.

– Так я и знал. Ну, поправляйся. До встречи в Гамбурге.

Самолет, на котором Йозеф возвратился в Израиль рейсом из Франкфурта с остановкой в Лондоне, приземлился в тель‑авивском аэропорту «Род» вечером во вторник. Агента «Моссада» встретили двое мужчин, посадили в машину и отвезли к полковнику, который подписал шифровку псевдонимом «Баклан». Йозеф беседовал с ним до двух часов ночи, каждое его слово фиксировал стенограф. Когда разговор закончился, полковник откинулся на спинку кресла, улыбнулся и предложил подчиненному сигару.

– Вы молодец, – похвалил он Йозефа. – Мы проверили, чем занимаются на том заводе в ФРГ, и обо всем сообщим властям – анонимно, разумеется. Его исследовательский отдел распустят. Если этим не займутся немцы, позаботимся мы сами. Ученые, по‑видимому, просто не знают, на кого работают. Так что мы побеседуем с каждым лично, и большинство, я уверен, согласится уничтожить свои деловые записи. Ведь они понимают – настроение в ФРГ царит произраильское, потому, если дело получит огласку, им не поздоровится. А так они просто сменят работу и станут держать язык за зубами. Как правительство ФРГ и мы. А Миллер?

– Он тоже не проболтается. Что будет с ракетами?

Полковник выпустил столбик дыма и взглянул в окно на ночное небо.

– По‑моему, они уже не взлетят, – сказал он. – Насеру надо доделать их к лету шестьдесят седьмого года, а, если исследовательские работы на заводе Вулкана остановить, египтяне к этому сроку ни за что не успеют.

– Значит, опасности больше нет, – сказал Йозеф.

– Опасность есть всегда, – улыбнулся в ответ полковник.