– Мы продаем оружие тем, кто, во-первых, не воюет этим оружием против нас, и во-вторых, тому, кто платит, это всего лишь торговля и никаких других подоплек я в этом не вижу. А вы, господин Флипс, похоже начали забываться, – я кивнул гвардейцу, который подскочил к послу и подхватил под уздцы его лошадь, чтобы отвести от меня подальше. – Вам отказано от посещения двора на три месяца, не скучайте.

– Ваше величество, ваше величество… – заверещал Флипс, но его уже оттащили от меня, и я наконец-то вздохнул с облегчением. Место посла тут же занял открытый экипаж – ноу-хау, изобретенное Шереметьевым, нога которого ездить верхом не позволяла, а ветра в волосы хотелось.

– Как же он мне уже надоел, – посетовал министр иностранных дел, покосившись на верещавшего англичанина. – Просто проходу не дет.

– Англичане никак не могут понять, что им никто ничего не должен, – я поморщился. – Что французы?

– А что французы? Французы веселятся на вечных балах и карнавалах и активно осваивают свои острова. Островов много, а твердой руки нет. Вот и что им делать беднягам?

– Продолжать веселиться, – я хмыкнул. – Когда Георгу вручат дополнительный сюрприз в виде претендента на корону?

– Через два месяца, – Петька улыбнулся. – Толстой скучает. А когда Толстой скучает, это может плохо закончиться. Можно добавить неразберихи у персов? – я покосился на него. Уж не знаю, что ему персы сделали, но он почему-то жутко на них злился и пытался нагадить при каждом удобном случае.

– Попробуй, только сомневаюсь, что персы не вычислят мужчину вполне европейской внешности.

– Вот и пускай докажет, что он такой незаменимый, – Петька жестко ухмыльнулся. – О, вот это дура, – он задрал голову вверх, где как раз над аркой проплывал вытянутый шар, с герметичной коробкой под брюхом. Не было видно ни пара, ни веревок, шар двигался хоть и медленно, но сам и в том направлении, куда нужно было пилоту. Это был не дирижабль в чистом виде, но нечто очень на него похожее. Эйлер все-таки использовал водород. Это делало шар опасным, склонным к взрывам и горению, поэтому до пассажирских перевозок было еще очень далеко, а вот проблема с почтовой связью, связью среди войск и быстрая переброска необходимого вооружения была практически решена. Но сам Эйлер вовсе не хотел останавливаться на достигнутом. Это была его идефикс, и многое очень быстро пошло у моих ученых семимильными шагами, когда они все-таки расшифровали метод Гаусса. Особенный прорыв был в вычислении составляющих разных видов стали, где собственно метод Гаусса нашел в моем мире наибольшее практическое применение.

– Не толкайся, дай мне посмотреть, – раздался неподалеку сердитый детский голосок.

– Сам не толкайся, а лучше подвинься, – вторил ему второй, принадлежащий девочке.

– Почему это я должен двигаться? Сама двигайся!

– Потому что я старшая, вот, – в голосе девочке прозвучало такое самодовольство, я что не сдержался и прыснул, тут же изобразив приступ кашля, закрыв рот кулаком. Шереметьев покосился в сторону второй открытой коляски-ландо, где пытались отпихнуть друг друга с траектории лучшего обзора два маленьких человечка с очень пышными титулами. – Мама, ну скажи ему!

– Мама, ты ей должна сказать!

– Владимир, Ольга, немедленно прекратите. Сядьте прямо и внимательно смотрите на происходящее без лишних движений. На вас смотрят почти все солдаты, они должны видеть, что великие князья уважают их труды и подвиги, – спокойный голос Филиппы осадил маленьких гиперактивных бесенят, с которыми порой никто не мог справиться, кроме родителей.