— Боже, неужели свершилось чудо?

— Сомневаюсь. Мы уже не в том возрасте, чтобы меняться. Видишь ли, ему уже скоро шестьдесят. Через несколько лет — на пенсию. Он хочет, чтобы я оставалась с ним рядом в этот нелегкий период. Мы нужны друг другу, хоть наши отношения и кажутся тебе странными. Но очень приятно одержать хотя бы маленькую победу. Кстати, что слышно об урагане?

— Связь с Южной Каролиной прервана. — Этого следовало ожидать. А как хотелось бы знать, что с Натом…

В дверь позвонили.

— Я открою, — сказала Памела. — А ты одевай ребенка.

Сара всунула ручонки Дэнни в рукава синей маечки. Они собирались все вместе на прогулку. Опять начиналась нестерпимая жара.

Она подхватила Дэнни на руки, похлопала его по попке и что-то тихонько замурлыкала. Когда она спустилась, у нее перехватило горло. В прихожей стоял Нат и беседовал с Памелой.

— Я как раз рассказывала Нату, что мы следили за новостями об урагане, — сказала мать. — Похоже, он угодил в самое пекло.

Сара не отрываясь смотрела на его лицо. Щека у Ната была заклеена пластырем, не скрывавшим внушительного синяка. Что случилось? Саре хотелось броситься ему на грудь, обхватить руками изо всех сил… А вдруг?.. Вдруг он пришел за вещами? Вдруг сейчас скажет, что, подумав, предпочел карьеру тихому семейному счастью? А может, заявит, что так терзался после их тягостного прощания, что именно поэтому угодил в переделку? Последнее было хуже всего…

— Ч-что… случилось? — хрипло пробормотала она.

Памела решительным жестом отобрала у нее малыша.

— Поговорите-ка спокойненько, молодые люди! Пройдите в гостиную, будьте как дома. А мы с Дэниелом прогуляемся.

Сару оставили последние сомнения: она любит Ната. Они вместе — и ничто больше не имеет значения. Он здесь, с нею. Обнять бы его, прильнуть поцелуем к его губам!

— Что у тебя с лицом? — тихо спросила она.

— Да так, небольшая царапинка. — Но, увидев, как Сара встрепенулась, признался: — Хорошо-хорошо! Очень большая царапина.

— Нат!

— Не говори ничего, покуда я не выложу все, с чем пришел.

— Нат, я хотела сказать…

— Ты была права, Сара. Прости… Знаешь, я планирую некоторые перемены в жизни. И это напрямую касается тебя.

— Я не хочу ни к чему тебя принуждать! Это ты прости, что я невольно терзала тебя и…

— Когда из-за меня мальчишку чуть было не перерезало пополам листом железа, я понял: важнее вас с Дэнни у меня нет ничего на свете!

— Я останусь с тобой, несмотря ни на что… — Сара вдруг осеклась и в ужасе переспросила: — Листом железа?

— Ты останешься со мной? — в свою очередь с дурацким видом переспросил Нат.

Сара улыбнулась дрожащими губами.

— Мы не слышим друг друга. Подожди! Можно, я первая скажу то, что хотела?

— Только если пообещаешь, что дашь мне возможность поспорить с тобой, если я услышу не то, что желаю услышать.

Она кивнула, и Нат, скрестив руки на груди, приготовился слушать. Он походил сейчас на гладиатора перед битвой.

Сара готова была улыбнуться, но приходилось покуда быть серьезной.

— У меня было время поразмыслить о том, почему не удался мой брак, почему я чувствовала, что отчим и Джим предали меня, почему я во что бы то ни стало хотела тебя привязать. Так вот, я боялась… Думаю, я просто не считала себя достойной любви…

— Милая моя, в целом мире нет женщины, более достойной любви, чем ты!

Сара засветилась от счастья.