После этого он привязал ее. Он говорил, что она его «подсадная утка», и только смеялся, когда она умоляла его не причинять мне вреда.

«Это все его вина! — повторял Деккер. — Это он натравил меня на Джорджа, его — на меня и Кента Вернона — на нас обоих. Если мы все должны умереть, будет справедливо, если и он отправится с нами».

Последний узел был развязан. Хильда упала в мои объятия. Я поставил ее на ноги и попросил подождать на крыльце, пока я снова не выйду из дому.

То, что я увидел в гостиной, подтвердило слова Деккера о судьбе Майера. Наверху в спальне лежало тело Жанин Майер. Хильда только забыла упомянуть, что она была убита тем же способом, что и Хардейкр. Кто-то нанес ей несколько ударов в грудь острым предметом.

Я вернулся к Хильде. Вскоре мы увидели, как в аллею сворачивает машина.

— У меня есть кое-какие дела, милая. Шериф будет здесь через минуту. Расскажи ему все и поезжай ко мне домой.

— Как скажешь, Эл, — тихо согласилась она.

— Я не хочу сейчас встречаться с шерифом, — угрюмо пояснил я. — Если он спросит, почему я его не дождался, передай ему, что он был прав, и даже более чем прав.

— Что мне сказать, если он спросит, куда ты пошел?

— Скажи, что я отправился на свидание с постановщиком греческой трагедии. Глава 11

Я не заметил, как поднялся по длинной лестнице. Я спешил. Мои шаги эхом отдались на лестничной площадке, где находилась мастерская. Я обнаружил, что дверь еще не заперта. Можно было не стучать. Она, конечно, слышала, как поднимаюсь.

Белла сосредоточенно рисовала на новом холсте новую орхидею, голубую. Теперь она была в белом хлопчатобумажном халатике, скромно доходившем почти до колен. Но это не имело особого значения, ткань была такой тонкой, что в халатике девушка выглядела более обнаженной, чем без него.

Она медленно повернула голову. На скулах ее алел лихорадочный румянец. Она вся дрожала как натянутая струна. Облизнула пересохшие губы.

— Привет, Эл.

— Привет, Белла.

Я подошел к старинному дивану, присел и закурил.

— Поздно ты сегодня, — произнесла она нетвердым голосом.

— В ту первую ночь, когда ты известила нас об убийстве Хардейкра, — начал я ровным голосом, — Полник хорошенько рассмотрел тот портрет обнаженной и совершенно правильно решил, что она — доступная женщина. Сегодня, когда он вернулся днем от Майеров, я спросил, что он думает о заде Жанин Майер, и он ответил, что даже не заметил, что у нее там.

— Ты пришел сюда, Эл, для того, чтобы затеять серьезную дискуссию о задницах? — Она пыталась казаться веселой, но это ей не удавалось, — Там нарисована твоя спина, твой зад, и я даже думаю, что это твоя работа, Белла. Автопортрет Беллы Бертран сзади. Это Гил навел тебя на такую мысль?

— Да, — тихо призналась она.

— Нет, — возразил я. — Тебе это просто кажется.

— Что ты хочешь сказать?

— Все это придумал «Бог из машины». Гений, который пишет и ставит собственные трагедии, полные жизни и смерти, любви и отчаяния, сладости и ненависти. — Я посмотрел на ее побледневшее лицо и рассмеялся. — Ты все еще пытаешься уловить суть орхидеи?

— Эл! — нервно произнесла она. — Что с тобой? Ты сегодня какой-то странный.

— Сегодня, милая Белла, смерть играла со мной и выиграла. Я могу начать писать книгу о болоте или просто превратиться в желтый шарик гнили.

Я затянулся, бросил окурок на пол и придавил каблуком.