— Надо бы тебе попить витамины.

— Если надо, врач завтра назначит. — Клэр решила сменить тему. — Как душно сегодня, неужели опять будет гроза?

— Весьма вероятно, в это время года грозы не редкость. — Софию явно позабавил вопрос невестки. — Должно быть, это в тебе английская кровь говорит — такой интерес к погоде!

— О, у нас дома погода меняется сто раз на дню, — засмеялась Клэр.

Свекровь как-то странно поглядела на нее.

— А ты все еще считаешь Англию твоим домом?

От необходимости отвечать на этот вопрос Клэр избавило появление Олимпии. По пятам за ней шел Маркос. Судя по вызывающему взгляду, коим Олимпия удостоила ненавистную невестку, она уже успела пересказать брату недавний разговор во всех подробностях, а быть может, еще и от себя прибавила. Однако лицо Маркоса оставалось бесстрастным, и Клэр не поняла, сильно ли он разгневан.

— Как ты себя чувствуешь? — был его первый вопрос, обращенный к ней.

Клэр растянула губы в улыбке, надеясь, что это выйдет у нее достаточно естественно.

— Жить буду.

Торжество на лице Олимпии сменилось недоумением. Она растерянно перевела взгляд с брата на Клэр.

— Так Маркос тебе еще ничего не сказал? Ты станешь тетей, — сообщила ей София.

Похоже, новость Олимпию не обрадовала.

— Вы должны извинить меня, — язвительно произнесла она, обращаясь к Клэр. — Видите ли, во время той нашей беседы я не сумела должным образом оценить ваше состояние. Была слишком занята другими вещами.

— Повторяю, я не имела в виду то, что сказала, — как можно спокойнее проговорила молодая женщина. — И прошу прощения.

— Такое забыть нелегко, — последовал едкий ответ.

— Будет тебе, Олимпия, — раздраженно бросил Маркос. — Клэр ведь извинилась — значит, делу конец.

Олимпия неохотно пожала плечами, сдаваясь. Хотя София с Элеаной сгорали от любопытства, ни одна из них не спросила, в чем, собственно, дело. Клэр поймала на себе стальной взгляд мужа. Только бы сдержаться, не дать ему прочесть, какое отчаяние раздирает ей душу. Пусть он никогда, никогда не узнает об ее истинных чувствах!

Желая избежать града расспросов, что явно желала обрушить на нее Элеана, Клэр после ланча сбежала в сад. Однако от Маркоса спастись было не так легко. Он отыскал ее возле того самого пруда, где они беседовали в первое ее утро на вилле.

— Нам нужно кое-что выяснить, — решительно произнес Маркос.

Клэр неотрывно следила за стрекозой, летающей над водной гладью.

— Выяснять тут нечего. Если в разговоре с Олимпией я действительно погорячилась и хватила через край, то ты услышал именно то, что я собиралась тебе сказать. Я не хочу, чтобы впредь ты даже приближался ко мне!

— И ты думаешь, я смирюсь с твоим решением?

Маркос стоял в нескольких шагах от скамьи, на которой она сидела. Сердце у Клэр стучало так, что едва не выскакивало из груди, однако она заставила себя говорить спокойно и ровно.

— А у тебя нет выбора.

— У меня есть права: я твой муж.

Она резко вскинула голову. Глаза ее засверкали.

— Черта с два! Я тебе не вещь, которой можно пользоваться, как и когда тебе вздумается!

В его глазах полыхнуло ответное пламя. Засунутые в карманы черных брюк кулаки выдавали с трудом подавляемый гнев.

— Что-то не припомню, чтобы ты жаловалась.

— Просто было не с чем сравнивать, — возразила она. — Пока что.

Одним прыжком оказавшись рядом с женой, Маркос схватил ее за плечи и рывком поставил на ноги.