Как Хокмун и предполагал, Мелиадус не стал тратить много времени на поиски неуловимого отряда. Его желание поскорее добраться до Камарга пересилило ненависть к герцогу Кельнскому и, вероятно, он решил, что расправившись с Камаргом, он найдет время заняться Хокмуном.

Они лишь однажды встретились друг с другом. В один из набегов, когда Хокмун и его отряд уже собирались отступать, — рассвет был близок навстречу им выехала группа всадников в волчьих масках. Возглавлял ее барон Мелиадус. Увидев Хокмуна, добивающего мечом поверженного солдата, Мелиадус бросился к герцогу.

Хокмун заметил барона, парировал мечом его удар и, мрачно улыбаясь, начал теснить противника.

Мелиадус захрипел.

— Примите мою благодарность, барон, — сказал Хокмун. — Прием, оказанный мне в Лондре, кажется, только прибавил мне сил…

— Послушай, Хокмун, — ответил тихим, но дрожащим от ярости голосом Мелиадус. — Я не знаю, как тебе удалось ускользнуть от Черного Камня, но поверь, тебе предстоит испытать нечто значительно худшее, если ты снова попадешь ко мне в руки.

Неожиданно Хокмун ловко подцепил рукоятку меча Мелиадуса и вырвал оружие из рук барона. Он уже занес свой меч, приготовившись нанести смертельный удар, но увидел, что на помощь Мелиадусу спешит слишком много гранбретанцев.

— К сожалению, мне пора, барон. Но я припомню вам ваше обещание когда вы станете моим пленником.

Он развернул коня и, смеясь, ускакал прочь. Мелиадус, взмахнув рукой, спешился, чтобы подобрать меч.

— Дерьмо! — прорычал он. — Не пройдет и месяца, как ты будешь валяться у меня в ногах.

И вот пришел день, когда отряд Хокмуна, уже не обращая внимание на войско барона, быстро мчался по болотистой местности, что простиралась перед длинной грядой холмов — туда, где его ждали граф Брасс, Леопольд фон Виллах и армия Камарга. Высокие темные башни, почти такие же древние, как и сам Камарг, возвышались над полем предстоящей битвы. Из всех щелей и бойниц торчали стволы какого-то странного оружия.

Завидев на вершине одного из холмов одинокую фигуру графа Брасса, Хокмун направился туда. Граф, встречая его, радостно улыбался.

— Я рад, что сохранил вам тогда жизнь, герцог Кельнский, — весело пошутил он. — Ты сделал все, как хотел, Дориан, и сберег большую часть людей. Не уверен, что даже я в свои лучшие годы смог бы сделать это.

— Благодарю вас, граф Брасс. Но сейчас мы должны приготовиться. Мелиадус будет здесь самое большее через двенадцать часов.

Хокмун с вершины холма увидел, как начала растягиваться цепью пехота Камарга.

Армия Камарга насчитывала около тысячи человек, и это было ничтожно мало в сравнении с огромным войском Империи. Соотношение сил было один к двадцати, а может и один к сорока.

Граф Брасс заметил появившееся на лице Хокмуна выражение растерянности.

— Не бойся, мальчик. У нас есть оружие и получше, нежели простые мечи.

Хокмун ошибался, полагая, что армия Гранбретании доберется до границ Камарга за двенадцать часов. Видимо, они решили разбить на ночь лагерь и отдохнуть перед решающим наступлением. Только к полудню следующего дня камаргцы увидели приближающееся войско. Каждый из отрядов пехоты или кавалерии принадлежал определенному Ордену, и каждый член того или иного Ордена давал клятву защищать своего собрата, будь тот живым или мертвым. Это тоже в значительной степени объясняло мощь имперской армии — ни один ее солдат не покидал поле боя без особого приказа своего магистра.