И вот, спускаясь и снова подымаясь вверх по тропинке, пробираясь среди кустарников, он рассказал ей, как он приготовил ту геодезическую схему и какая метаморфоза приключилась с ней на столе у инженера Спиридонова. Лаборантка напряженно слушала, молча, не задавая никаких вопросов. «Может быть, и она мне не верит?» — на миг усомнился Андрей.

— Вот и все, — сказал он.

Они как раз вышли на маленькую поляну.

— На твоем месте я бы не бродила одна по глухомани, — шепнула она. И легонько заставила его вернуться назад, в лес. — Одной пули из засады достаточно, чтобы покончить со всей этой загадочной историей. Ведь никто, кроме тебя, не знает места, где по твоим предположениям есть берилл?

— Думаю, что раньше никто не знал, — сказал Андрей. — А теперь, конечно, знают. «Невидимый» знает.

— Если ты будешь упорствовать и снова искать этот минерал, — она подняла палец, — дело может дойти и до пули.

— Вполне возможно, — сказал Андрей. Он помолчал, потом усмехнулся. — Что же ты мне советуешь — свернуть знамя, скрестить руки?

— Но они тебя убьют! — воскликнула она. — Я уверена, они попытаются тебя убить! Те, кто не хочет, чтобы у нас говорили о берилле, те ни перед чем не остановятся, чтобы заткнуть тебе рот. Они решили тебя скомпрометировать, и это им удалось. Но это их первый и самый безобидный шаг.

— Если даже убьют, — сказал Андрей, — ничего! Я все равно оставлю их в дураках. — Он некоторое время смотрел девушке в глаза, потом доверчиво положил ей руку на плечо. — Я набросаю план этого места и дам тебе. Если со мной что-нибудь случится, ты продолжишь поиски. Согласна?

Она ничего не сказала, только сжала его руку своими маленькими тонкими пальчиками.

Потом она расспросила его о хозяевах, о квартирантах со второго этажа, о том куда выходит его окно и можно ли через окно влезть в его комнату.

— Я думал об окне, — сказал Андрей. — Целую ночь думал об этом окне. Им «невидимый» и воспользовался — это ясно. Дверь я запер, а утром отпер, и ключ был на месте. Я запираюсь, потому что держу в столе служебные материалы, те, что не для постороннего глаза. Папазов несколько раз меня предупреждал. Даже как-то сказал: «Как-нибудь ночью приду проверю, и плохо тебе придется, если дверь будет открыта». Он не знает, что я живу на первом этаже, а то бы он запретил мне и окно открывать. Помнишь, как он наказал Делчо Энева за то, что у него ящик письменного стола оказался незаперт? Так-то он милый, добродушный, зато, когда дело касается службы, он умеет быть и суровым и строгим. Я потому и запираюсь, а не то чтоб от хозяев... А окно... да, окно в ту ночь было открыто. Но я не знаю, как можно в него влезть — от земли до окна метра два с половиной. У меня рост метр девяносто, и то едва достаю с земли до подоконника. Чтобы влезть, даже мне пришлось бы прыгать, карабкаться, шаркать подметками по стене, то есть поднять такой шум, что и глухой проснулся бы... Но, так или иначе, «невидимый» пробрался в окно... Если это только не дух, — улыбнулся Андрей.

— Откуда вошел вор, сейчас не важно. — Она оглянулась и подошла еще ближе к Андрею. — Важно другое: кто этот «невидимый»?

— Эх, кабы знать! — вздохнул Андрей.

— Он где-то близко, — шепнула она. — Он наблюдает за тобой, следит, ты всегда у него на глазах!

Андрей инстинктивно обернулся.

— Берегись! — Она смотрела на него с мольбой и тревогой, и глаза ее в этот миг были похожи на те чудесные кристаллы, в прозрачной глубине которых привидением мелькает тень второго, невидимого кристалла.