– Конечно, отец… – заикаясь, ответил тот. – Я желаю только одного: пусть и мне однажды выпадет случай доказать, что я хотя бы вполовину достоин такой же баллады.

– Прекрасно! – рявкнул Геррак. – Что ж, милорд, хватит говорить о Жиле.

Остаток вечера мы будем веселиться и беседовать о других вещах. Как прошло ваше путешествие?

– Превосходно, – отозвался Брайен. – Теперь весна; зима наконец кончилась, так что ехать было одно удовольствие. Но не могли бы вы просветить нас относительно одного странного и, я бы даже сказал, жуткого события, произошедшего с нами по пути в ваш замок. Нам встретились пять рыцарей в латах…

Джим заметил, что все семейство де Мер как‑то подобралось, а лица их посуровели.

– …ну, с копьями, конечно, – беспечно продолжал Брайен, – но вот лошадей мы как‑то не разглядели, хотя они вроде бы сидели в седлах. Они явно хотели напасть на нас, но Дэффид отогнал их стрелами, прежде чем они приблизились. А когда мы решили посмотреть, кто это свалился с коня, то увидели доспехи, копье, кое‑какую одежду, а больше – ничего. Все остальное – и конь, и тот человек, который был в доспехах, – пропало без следа.

Брайен замолчал, ибо и он сам, и Дэффид, и Джим увидели, как изменились лица хозяев. Физиономии Геррака и Жиля своей непроницаемостью напоминали гранитные скалы, а прочие побелели как полотно.

Глава 4

Хозяева надолго замолчали. Все то время, пока вилась пауза, сэр Геррак переводил тяжелый взгляд с одного гостя на другого.

– Похоже, – наконец нарушил он молчание, – нам придется поговорить об одной местной беде, но я бы многое отдал за то, чтобы она обошла нас стороной во время вашего визита. – Он сделал короткую паузу и продолжил:

– Я счастлив узнать, что ваша встреча с этими врагами Господа и человека закончилась столь удачно. Дело в том, что напавшие на вас всадники были не обычными разбойниками, а людьми совершенно иного порядка, чем христианские души. Они зовутся полыми людьми. Мы немало настрадались от них. Это чистое зло, не похожее даже на маленьких людей. По правде сказать, полые люди – это призраки тех, кто погиб в краю, простирающемся от Германского до Ирландского моря, который мы называем Границей. Полые люди обитают здесь со времен римлян, построивших известный всем вал, и до сегодняшнего дня, – продолжал сэр Геррак. – Те, кто совершил в своей жизни какое‑то зло и не смог попасть ни в рай, ни даже в ад, стали теми, кого мы зовем полыми людьми. Есть среди них и те, кто поклонялся старым богам вроде Одина и был изгнан из Вальхаллы или из других языческих загробных миров, неважно, какими они были. Словом, эти души прокляты и не узнают покоя до самого Судного Дня.

– А до тех пор мы должны терпеть их, – мрачно подытожил Гектор.

Его отец на сей раз предпочел промолчать и скорбно кивнул.

Тут все сидевшие за столом будто разом подумали о чем‑то одном: сотрапезники одновременно наполнили свои чаши доверху и жадно припали к ним.

Покончив с вином, гости ждали продолжения рассказа, но Геррак молчал.

– А что за невидимые кони? – поинтересовался Брайен, когда все чаши вернулись на стол.

– Тоже призраки, я думаю, – ответил Геррак. – Полые люди не имеют ни формы, ни того, что принято считать телом. И все же они вроде бы подобны обычным людям, во всяком случае столь же сильны и могут делать то же, что и любой человек, раз умудряются втиснуться одежду или доспехи. В их способностях легко убедиться – надо только раз сразиться с ними. Только вот когда клинок пронзает их доспехи, кажется, что он входит в пустоту, будто под латами ничего нет.