Люди вдали добивали остатки вжиков – задача непростая, но по крайней мере выполнимая.

А герой лежал на вершине гнезда, словно на пьедестале, истекая кровью.

– Стэнли! – закричала Айви, со всех ног бросившись к нему.

– Нет, стой! – схватил ее за руку Хамфгорг. – Там ведь забудочное заклинание! Айви послушалась.

– Бедный Стэнли! – зарыдала она.

Дракон двинул ухом. У него ведь был отличный слух, особенно на собственное имя. Потом открыл один глаз.

– Ой, он жив! – захлопала в ладоши Айви. – Он помнит!

– Да, жив. Но из этого не следует, что он помнит, – строго заметил Хамфгорг. Горячие чувства боролись в нем с холодным рассудком.

– А я хочу, чтобы следовало, – топнула ножкой Айви. – Должно следовать. Объясни так, чтобы следовало.

Хамфгорг принялся размышлять. Раз Айви хочет, он придумает объяснение.

– Так как перед нами не кто иной, как провальный дракон, проживший всю жизнь под действием забудочного заклинания, можно предположить, что он стал к этому заклинанию нечувствительным, ну, отчасти нечувствительным. Но не исключено, что провальный дракон нечувствителен к забудочному заклинанию не отчасти, а, так сказать, целиком и полностью...

– Да! – подхватила Айви. – Целиком и полностью! Поэтому никто его не забудет! Но ему так ужасно плохо, Хамфгорг. Смотри, кровь течет, и он весь в дырках! Ему нельзя не помочь!

Хамфгорг прекрасно понимал, что они ничем не могут помочь Стэнли. Что же делать? Он растерянно огляделся и увидел...

ДРАКОНА ИЗ ПРОВАЛА! НО НЕ МАЛЕНЬКОГО, А ЗДОРОВЕННОГО, КАК И ПОЛАГАЕТСЯ.

Это как же? – стукнуло в голове у Хамфгорга.

А рядом с вторым провальным драконом он увидел...

ГОРГОНУ!

– Мама! – закричал Хамфгорг и что было сил замахал рукой.

Горгона издали махнула в ответ. Хамфгорг понял.

– Закрой глаза, – приказал он Айви. – И ты, Стэнли, тоже. Мама идет сюда. Она нам поможет.

Айви послушно закрыла глаза, а у Стэнли глаза были уже закрыты, потому что он лишился чувств от ран и потери крови.

Они ждали с закрытыми глазами. Слышалось какое‑то постукивание, словно на землю падали камешки.

– Мама смотрит на вжиков, – догадался Хамфгорг, – и они превращаются в камешки.

Приблизились чьи‑то тяжелые шаги. Хамфгорг догадался, кто это – второй провальный дракон!

– Можно ли быть большим и одновременно маленьким? – спросил Хамфгорг самого себя и1 тут же ответил: – Нет, нельзя. Значит, это другой дракон.

– Драконья тетя, – подсказала сообразительная Айви.

Камешки перестали осыпаться.

– Можете открыть глаза, – сказала горгона. – Я опустила вуаль.

Айви открыла глаза. Горгона и дракониха шли к ним по фруктовой перемычке.

– Путь открыт! – оглянувшись, крикнула горгона.

Айви заметила, что к ним скачет кентаврица, а на спине кентаврицы сидит всадник. А я знаю, кто это, подумала Айви.

Горгона приблизилась к сыну.

– Если опять потеряешься, я на тебя, негодник, посмотрю! – с притворным гневом пообещала горгона и обняла и расцеловала сына, – не поднимая вуали, конечно. – Но до чего ты похорошел! Это что же с тобой сделалось?

– Ай, мама, ничего не сделалось, – насупился Хамфгорг. – Надо помочь Стэнли!

– Кому?

– Стэнли‑паровику, – вмешалась Айви и указала на маленького дракончика. – Он спас Ксанф и заболел!

– Паровик.