— Для того, чтобы освободить людей, которым пришлось серьезно пострадать от набегов хракков, — холодно повторила я. — Северные границы были куда ближе к столице, опасность следовало задушить в корне.

— Но восток кормит нас своими землями, — тут же поспорил мастер Томпсон. — И тогда кормил.

— Защищать восточные границы было задачей вашего обожаемого Коулза, — огрызнулась я.

— К тому же задумайтесь и о том, так ли хотели селяне быть освобожденными. Им и под властью хракков вполне неплохо жилось, если оценивать уровень их достатка по летописям и хроникам. Никто из них ни в чем не нуждался!

— А о том, что хракки сами писали эти летописи, вам, по всей видимости, не известно? — Я с трудом сдерживала голос, чтобы хотя бы пытаться говорить спокойно.

— О, моя дорогая, — выплюнул он, тоже порядком раздраконенный, — мне явно известно больше, иначе я бы не обучал столь неокрепшие умы, как ваш.

С указательного пальца сорвалась ледяная искорка, но я в последний момент успела сжать пальцы в кулак. Никто и не заметил.

— А потому я с уверенностью могу сказать, что ваш предок не только разорил соседние королевства, которые нам потом пришлось восстанавливать из общей казны, но еще и серьезно рискнул восточными границами, что совершенно непозволительно и откровенно глупо.

— На войне всегда есть риски. В данном случае все было ради победы.

— Да, на войне есть риски. Как и полководцы — идиоты, — вспыхнул мастер Томпсон.

— Это уже слишком, — сухо произнесла я, вставая из-за парты. — Мой, как вы выразились, неокрепший ум отказывается воспринимать столь явный бред.

Прижав учебник и тетради к груди, захватив сумку, я гордо направилась к выходу. Пусть мне хоть сто раз придется объясняться перед ректором, я это сделаю. А заодно и отцу разъясню, в чем была причина моей выходки, в данном случае он меня поймет.

— Вы, студентка Фарлоу, как и ваш предок, тоже идете на поводу гордыни, отказываясь выслушать истину о деяниях прапрапрадеда! — донеслось мне вслед. И после: — В аудитории еще остались обиженки?

Скрипнул еще один стул. Послышались шаги, и я самодовольно улыбнулась. Интересно, кто? Мур или Вилсон? Их предкам тоже досталось в эпитетах.

Задержавшись в коридоре, утолила любопытство. Джей Вилсон. Русый длинноволосый маг с факультета темной стихии со скучающим видом вышел из аудитории, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Я в приемную к ректору. Писать объяснительную. Ты идешь? — сухо произнес он.

— Да, — ответила я.

Объяснительную все равно писать, так почему бы не сразу? Удивительно только, что вышел именно Джей Вилсон с темного факультета, а не Элис Мур с ледяного. Большую ставку я делала именно на соратницу по магии.

До приемной мы дошли в абсолютном молчании. Я не стремилась заводить разговор, все пыталась переварить урок по общей истории магии. Джей Вилсон, судя по всему, тоже.

Подойдя к двери, потянулась к ручке, но в последний миг Джей дернул меня за рукав.

— Подожди. Не видишь, что ли? — выдал он. — Иллюзия.

Парень провел рукой перед дверью, задействовав магию, и у нее тут же образовалось две ручки.

— Светлая магия, чтоб ее, — фыркнул Джей, впервые за весь наш молчаливый путь выражая хоть какие-то эмоции. — Светлячки — мастера иллюзий. Тронула бы верхнюю, рука бы окрасилась в синий цвет с датой и временем посещения, когда тебе стоит нагрянуть с отчетом.

Хм…

— Как ты понимаешь, это может наступить и через неделю.