Пурпурно-Зеленый имел не слишком отчетливое представление об армейской дисциплине, но Альсебра и особенно Влок, воспитанные в Драконьих домах и всю жизнь служившие в легионах, глубоко чтили уставы и уложения. Сама мысль о пренебрежении впитавшейся в кровь дисциплиной с трудом укладывалась в их головах.

– Пурпурно-Зеленый прав, когда говорит, что враг – это зло, – прогромыхал Влок. – Но ведь если мы уйдем, позиции будут ослаблены.

– У них здесь останется Стопятьдесятпятый.

– Эта дракониха думает, что здесь сражение уже закончилось, – вдруг сказала Альсебра. – Враг там.

– А что это за враг?

– Тот же самый, с которым мы имели дело при Куоше. Какой-то злой эльф. Я чувствую его и чувствую, что его необходимо уничтожить.

Влок и прочие уставились на Альсебру.

– Драконье чутье?

– Глубокое чувство. Такое же, как когда высоко на небе видны красные звезды.

– Этот дракон решил, – заявил Пурпурно-Зеленый, – мы идем. Найдем Хвостолома, а врага убьем.

Мануэль, разумеется, высказался против, Свейн был за, а Джак колебался. Он уже не раз влипал во всякого рода неприятности, и на новые его не тянуло. С другой стороны, Релкин был его другом, а Хвостолом представлял собой живую легенду. Пурпурно-Зеленый неколебимо стоял на своем:

– Мы пойдем на юг, как капитан Кесептон. Хвостолом пошел на юг.

– Этот путь ведет в Неллин, – заметил Мануэль. – В самое сердце страны мятежников.

– Если идти, то чем скорее, тем лучше. Они уже намного опередили нас.

Когда Альсебра произнесла эти слова, Джак уже понял, что все решил. Раз Релкин нуждается в помощи, он, Джак, будет рядом с ним.

– Надо помочь, хотя за это мы угодим под трибунал.

Джак был совершенно прав, и все это прекрасно знали. Свейн, разумеется, решил идти. Альсебра судя по всему – тоже. Глубоко обеспокоенный Влок покачал головой:

– Нехорошо уходить. Нарушение устава.

Альсебра непроизвольно обхватила лоб когтистыми руками. Но Хвостолом нуждался в помощи, а потому решение было предопределено. У Пурпурно-Зеленого уже имелся план, который он немедленно изложил:

– Мы вместе заступим в первую стражу. Тогда и уйдем.

– Но тогда не останется караула.

– Оставим на часах Курфа.

Альсебра аж зашипела:

– У этого малого нет и половины мозгов.

– Верно, – согласился Пурпурно-Зеленый – но ему мозгов и не нужно. Если кто нападет, Курф просто поднимет тревогу.

– Уже была одна ночная атака. Мы едва ее отбили.

– Но теперь здесь и без нас будет почти столько же драконов, сколько было перед сражением.

– Нельзя так поступать, – сказал Мануэль все еще колебавшийся.

Пурпурно-Зеленый фыркнул:

– Мальчишка вечно говорит «нельзя». Сейчас он не прав. Послушай лучше этого дракона, которому доводилось летать в небесах и охотиться в северных горах.

Мануэль прекрасно знал Пурпурно-Зеленого, но стоял на своем:

– Нас отдадут под трибунал, и все это кончится военной тюрьмой.

– Не посмеют. Мы боевой Стодевятый.

– Как же, не посмеют… – Мануэль воздел руки. Похоже, его карьеру ждало печальное завершение, но выхода не было. Драконопас застонал и махнул рукой. – Что бы эти двое ни затеяли, это сулит неприятности. Большие неприятности. С ними всегда так.

– Весьма вероятно, – согласилась Альсебра.

– Но они наши друзья, не так ли? И нам не остается ничего другого, как идти им на выручку, – заключил Мануэль.