|
Они расположились кружком на мраморном полу, в центре которого зиял провал; в нем, казалось, отсутствовало само пространство. Остальная поверхность была поделена на три сектора: белый, черный и красный. Люди разговаривали, спорили. Палин в замешательстве глянул на Рейстлина. Маг слегка качнул головой в сторону людей и прикоснулся к уху. Палин прислушался… И воистину онемел, осознав чудовищную важность того, о чем говорилось. Теперь он не смог бы издать ни звука, даже если бы захотел. Он слушал и смотрел с неослабным вниманием, душа его трепетала. Даже Тас затих, пораженный услышанным. Люди, за которыми они сейчас тайком наблюдали, были богами Кринна. — Это вина Хиддукель, — сказала Чизлев, бо гиня, одетая в развевающиеся зеленые одежды. Ее темно каштановые волосы были увиты листьями и цветами. Она указала пальцем на коренастого бога, стоящего на черном секторе. Он обманул и меня и гнома. Правда, Реоркс? Гном в когда то красивых, но сильно поношенных одеждах сжимал в руках шляпу с пером. Он выглядел подавленным, но глаза его горели гневом. — Чизлев говорит правду. Да, я выковал этот проклятый булыжник… Хотя и по ее просьбе, но идея принадлежала Хиддукель! Высокий толстый бог с неуловимо скользкими манерами отстранение улыбался, демонстрируя безразличие. Однако его взор то и дело обращался в сторону красивой женщины, одетой в черные доспе хи; во взгляде сквозило беспокойство. У женщины было холодное лицо и ледяные глаза. — Итак, Хиддукель? — голос Такхизис, .каза лось, вызывал ощущение тьмы. Что ты можешь сказать в свое оправдание? — Все, что я делал, я делал по закону, Влады чица, — ответил Хиддукель, и голос его прозвучал гладко и масляно. Мы все знаем историю Серой Драгоценности Гаргата, нет необходимости повторять ее. Маленький безобидный заговор, имевший целью лишь преумножение твоей славы… — И немалую выгоду для тебя самого! — Нельзя же совсем не заботиться о себе, — заскулил Хиддукель, съеживаясь при виде гнева Такхизис. — Если у некоторых, — его жирное лицо обратилось к Чизлев, — хватило глупости, чтобы попасться на эту удочку, то при чем здесь я? И если другие, — Хиддукель пренебрежительно глянул в сторону Реоркса, — оказались настолько неумны, чтобы попытаться изловить Хаос… — Это была всего лишь случайность! — прорычал Реоркс. — Я намеревался ухватить только ку сочек, крошечный кусочек, поверь мне, — пытаясь всем своим видом изобразить покорность, гном повернулся к высокому богу в серебряных доспехах. Тот стоял на белом секторе, но рядом с Такхизис, и лицо его было мрачнее тучи. — Я не собирался ловить его, — уже тише добавил Реоркс, и голос его звучал совсем подавленно. — Понимаю, — отозвался Паладайн. — Мы все виноваты. — Только одни меньше, другие больше. Нужна могущественная магия, чтобы поймать Хаос, — проворчал Саргонас, высокий рогатый бог, стоявший возле Такхизис. — И вообще, мне кажется, что больше всех виноваты наши непослушные дети, — добавил он. Три бога магии вместе выступили вперед. — Мы здесь ни при чем, — сказал Лунитари. — Мы ничего не знали об этом, поддержал его Нуитари. — Никто не советовался с нами, — запротестовал Солинари. — Это Лунитари потерял Серую Драгоцен ность, — проворчал Реоркс. — Твой чумазый коротышка гном украл ее! — вспыхнул в ответ Лунитари. — Если бы кто нибудь вовремя обратился ко мне, — заметил Зивилин, — я заглянул бы в будущее и предостерег бы вас. — Предостерег бы? — саркастически усмехнулся Моргион. — Да ты еще шесть семь тысячелетий разбирался бы, какое будущее где! Младшие боги принялись громко спорить, обвиняя друг друга. На каждом лице и в каждом голосе были видны страх и неуверенность. |
