Славный хевдинг Хильдениг, родной племянник не менее славного Гейзериха, короля бывшей римской Африки и всех прочих ближних земель, принял делегацию минут через десять: только оделся, выгнал из покоев падших девок да велел принести кувшин вина.

Уселся в высокое резное кресло, накинул на плечи длинный пурпурный плащ, какие в Риме было дозволено носить лишь особам императорской крови, погладил аккуратно подстриженную бороду, ухмыльнулся, лениво ответив на почтительный полупоклон Александра латинским «Сальве!». Потом долго разглядывал вошедших и наконец махнул рукой:

— Садись на скамью, хевдинг! Так, значит, ты и есть тот самый Александр, что разгромил Алагиса и Вульфарда?

— Да, — Саша с достоинством приложил руку к сердцу — Я и есть тот самый Александр, разгромивший этих подонков, чтоб им пусто было!

Молодой человек выругался, знал хорошо — ни Алагис, ни Вульфард в чести у вандалов не были.

— Так-так, — ухмыльнулся Хильдениг, — Ты, значит, убил обоих?

— О нет, — Александр притворно вздохнул. — К сожалению, им удалось трусливо бежать и тем самым избегнуть неотвратимой и справедливой кары. Увы!

— Тогда они будут мстить, — вскользь заметил королевский племянник.

Гость улыбнулся:

— Я с ними справлюсь, пусть только заявятся в Гиппон!

— А я слыхал, эти твари нашли себе прибежище в Карфагене, при дворе Бонифация. — Хильдениг потеребил бороду и с досадой закусил нижнюю губу — Ох уж этот Карфаген!

— Как в старом Риме говорили: Карфаген должен быть разрушен! — вполне к месту вспомнил историю Александр.

— Хорошие слова! — одобрительно кивнул Хильдениг — Только не надобно разрушать этот город!

— Как это — не надобно?!

— Его нужно захватить и сделать своим, — посмеиваясь, пояснил вандал, и Саша поспешно согласился:

— Захватить! Вот именно. С радостью помогу вам в этом замечательном деле!

— Жди до весны, хевдинг Александр! — Собеседник Александра снова засмеялся, — А то и до лета. Кстати, какого ты рода?

— Александр, сын Айвана, сына Степана…

— А как твой народ, как зовется? Ты, судя по имени, из ромеев?

— Да нет, русский я, рус, — скромно пояснил Саша.

— Русы? Я что-то такое слышал, — Хильдениг задумчиво почесал бороду, но тут же махнул рукой, — А от меня-то тебе чего надо? В поход на Карфаген — да, приходи со своей дружиной, но это весной, а сейчас… Сейчас можешь жечь римские селенья только на свой страх и риск Видишь ли, император Валентиниан недавно признал нас, и Гейзерих-кениг считает, что сейчас не стоит так уж откровенно нападать. Лучше подкопить силы для того же Карфагена.

— Мне нужно покровительство могущественного вождя, — тихо признался гость, — Такого, как великий Гейзерих, такого, как ты, наконец!

— Великий Гейзерих — мой дядя, — Хильдениг скромно потупился, — И мое имя — это его имя. Мы — заодно, чтоб ты знал.

Александр закивал:

— Вот и славно! Моя женщина, видишь ли, славный Хильдениг, недавно открыла таверну…

— А! Теперь понимаю… Что ж — будешь платить только мне! Со всеми остальными я разберусь.

— Ну, таверна, это так, мелочь, — Саша прищурился, внимательно посмотрев прямо в глаза хевдинга. — Есть куда более прибыльное дело, если ты, вождь, понимаешь, о чем я…

— Прибыль — это славно!

— Ого!

Александр не смог сдержать удивления: странно было слышать слово «прибыль» в устах нецивилизованного варвара!

— Что ты так смотришь, Рус? — В серо-голубых глазах Хильденига бегали сверкающие искорки смеха.