– Что мы вчера делали?

В голове – туман и темнота.

– Пили, – мрачно откликнулся Астар.

– А чего мы делаем щас?

– Спим.

– А будем?..

– Получать.

Последнее мне как-то не понравилось, и я задумалась, как выпутаться из этой щекотливой ситуации. Но вообще сложно из чего-то выпутаться, если совсем не помнишь, как впуталась.

– Корнеллия! Немедленно открывай, иначе я открою сам! – кричал папочка под дверью.

Астар подскочил как ужаленный, хвост в панике заметался вокруг хозяина. Похоже, с принцессами ночевать ему было никак нельзя.

– В шкаф! – скомандовала я, впихнула ругающегося так, что садовник бы позавидовал, демона и следом закинула ему туда парик.

Потом щелкнула пальцами, меняя уличную одежду на ночную сорочку, и сделала максимально сонный вид.

– Здравствуй, па-а-ап-аа-а, ухо больно-о-о!

Преисполненный родительской злобности, папа как следует оттаскал меня за ухо. К чему оно – ухо, в смысле – давно уже привыкло. Но все равно обиделось, потому что экзекуция происходила прямо на глазах у горничной и модистки.

– Я не виновата! – заканючила я. – Он сам!

– Кто сам?! – папа начал свирепеть.

– Зомбудель! Я его не поднимала и к вам в окно не кидала…

– Тварь здесь совершенно ни при чем, Корни! А вот откуда ты знаешь о том, что она снова восстала, я еще выясню. Но сейчас я говорю о том, что ты должна была завтракать с женихом! Таковы традиции!

Глупость какая-то, а не традиции. Нет, в случае если ритуал ухаживаний служит попыткой завоевать сердце знатного жениха, все это и имеет смысл. Но совершенно точно бесполезно играть в кроткую воспитанную леди, если замуж тебя не сосватали, а спихнули. Вариантов у дракона уже нет, сам клятву давал, никто за шершавый язык не тянул. Как и папочку. Так на фига эти ритуалы?!

– Ты вообще контракт не открывала? Опять сбежала, да?

Проницательный папа понял все по моей виноватой моське.

– И в кого ты такая? Марш переодеваться и приводить себя в порядок, а потом в мятную гостиную! Герцог Линдский любезно согласился подождать, я сказал, что ты всю ночь изучала контракт.

– Но я даже не знаю, где он валяется, – осторожно напомнила я.

– В мятной гостиной он валяется! И не валяется, а терпеливо ждет будущую супругу!

– Я вообще о контракте.

Папа был скор на расправу, но отходчив, поэтому только махнул рукой и тяжело вздохнул. Приняв это за шанс, я надавила на самое больное место. Сделала жалобную мордочку и голосом, полным слез и грусти, сказала:

– Не хочу я замуж. Тебе разве не жалко?

Папа, к моему удивлению, снова взъерепенился:

– Жалко! Только не тебя, а дракона, потому что с такой невестой он раньше времени склеит ласты! Или что там у них… Быстро переодеваться к завтраку, и чтобы все по протоколу! А иначе, Корнеллия…

Он опасно сверкнул глазами.

– Я лишу тебя магии! И к жениху ты поедешь беспомощной смертной!

Вот так вот… это я, кажется, и впрямь перегнула палку со своими шалостями.

Отец ушел, оставив меня в компании модистки и служки.

– Десять минут! – потребовала я.