Он вскинул голову и прислушался, не идет ли кто-нибудь, а потом схватил письмо. Обратный адрес в углу конверта подтвердил его предположения: «Антиквар Джуд Модесто, Санта-Барбара, Калифорния». Письмо было от торговца антиквариатом, которого Гидеон так хотел сохранить в тайне, хотя Колин раскрыл их дела давным-давно. Но куда более важным было для него содержимое конверта — особенно адрес электронной почты отправителя.

Мать Колина и Сезар все еще были наверху. Скоро кухарка Сара с помощницами придут готовить ужин. В лучшем случае у него оставались считаные минуты. Колин спрятал серый конверт под свитер, нырнул в пустую кухню и направился прямиком к чайнику.

Над паром он открыл запечатанный сургучом конверт так же изящно, как бледные цветы в саду его матери раскрывали свои лепестки навстречу весеннему солнцу. Он вытащил письмо и быстро прочел:

Дорогой Гидеон!

Разумеется, я буду счастлив встретиться с вами — мне всегда приятно ваше общество, и я рад возможности насладиться вашей удивительной коллекцией. Кстати, у меня появился новый покупатель, он весьма заинтересован именно в таких экземплярах, коими вы когда-то поддержали мое скромное предприятие. Он будет в восторге, если я смогу предложить ему подлинные образцы «от Голдринга». Спешу вас заверить, что ваши указания о сохранении тайны я соблюдаю в полной мере…

Письмо продолжалось в том же духе еще несколько абзацев и сочилось той противной любезностью, к которой прибегают взрослые, притворяясь, будто заинтересованы в чем-то еще кроме денег. Когда Колин вырастет, он ни за что не будет таким лицемером. Если ему что-нибудь понадобится, он так и скажет. А если кто-то не понравится, как уже сейчас не нравится Тайлер Дженкинс, он не сочтет нужным скрывать это.

Конечно, для этого придется занять руководящее положение. Если ты главный, ты сможешь диктовать правила и делать что хочешь. Сколько он себя помнил, мать всегда внушала ему именно эту мысль.

Колин запомнил адрес электронной почты, указанный на фирменном бланке письма Джуда Модесто, и заклеил конверт, потом быстро вернулся в прихожую. Там он положил письмо обратно на поднос, и вовремя. На лестнице показалась мать, она шла, откидывая с бледного лба длинные черные волосы.

— Этот безрассудный замысел Гидеона еще дорого нам обойдется, — сказала она, потом вдруг внимательно посмотрела на Колина, словно только что его увидела. — Чем ты занят, Колин? Болтаешься без дела?

— Я иду в наше крыло, мама. — Ему срочно нужно было добраться до компьютера, пока он не забыл электронный адрес. — Хочу кое-что записать. Но потом я сразу спущусь и помогу тебе с ужином.

Она пристально посмотрела на него.

— Хорошо. Только не задерживайся. Сегодня меня лучше не сердить, я не в настроении.

Он почувствовал, как по спине побежали мурашки.

— Я тотчас же вернусь.

Внезапно она лучезарно улыбнулась, но улыбка совершенно не вязалась с ее холодным равнодушным лицом, поэтому не могла обмануть Колина. Ни тепла, ни материнской любви он не ощутил.

— Вот и молодец, сынок. Ты правильно понимаешь, как вести себя с матерью. — Она наклонилась к нему, как будто собиралась поцеловать в щеку, но на расстоянии ладони остановилась, ее темные губы чмокнули воздух, после чего она повернулась и вышла из прихожей, на ходу вынимая связку ключей для вечернего обхода.

Колин побежал в кабинет в их крыле, где стоял его собственный компьютер, нашпигованный всякими системами безопасности, чтобы ни его мать, ни Гидеон, ни кто другой не смогли дознаться, чем он занимается. Он быстро составил письмо к Модесто:

Заранее прошу простить меня за то, что обращаюсь к вам напрямую.