— Потому что у них слишком мало места для тебя и Тайлера, а одного его я к соседям не отпущу, — рассеянно ответила мать, читая письмо. Она взяла в руки конверт, рассмотрела его, потом снова вчиталась в строчки.

Тайлер насупился.

— Лучше я буду смотреть, как Мартин Пиро ест козявки, чем все лето слушать ваши с Кейтлин разговоры.

Его сестра и все ее подруги могли с утра до ночи обсуждать парней с телевидения, музыкантов и актеров, будто были знакомы с ними лично, а еще перемывать косточки мальчишкам из школы, будто те были парнями с телевидения: «О, я думаю, Бартон пока не готов к серьезным отношениям, он до сих пор переживает разрыв с Марли». Тайлера это бесило. Он мечтал, чтобы появилась компьютерная игра, в которой он смог бы гоняться за глупыми липовыми знаменитостями и расстреливать их на месте. Вот это было бы по-настоящему круто.

— Может, вам еще и не придется делать ни того ни другого. — Мама загадочно поглядывала на них, будто услышала приятные, хотя и не слишком правдоподобные новости. Так было в тот раз, когда учительница Тайлера говорила ей, как она рада такому прекрасному ученику, как здорово он усваивает математику, как хорошо разбирается в компьютерах. Тайлер раздувался от гордости, но мамино искреннее удивление заставило его задуматься, не считает ли она его дурачком. — Оказывается, у вас есть двоюродный дед Гидеон. Гидеон Голдринг. Думаю, он мне родня по отцу. Кажется, я смутно припоминаю его и тетю Грейс. Но разве он не умер? — Тут она поняла, что это прозвучало довольно глупо. — То есть… я думала, он умер. Столько лет прошло… Тут говорится, что у него ферма, большой участок земли в центре штата, и он приглашает вас к себе погостить. Стандарт-Вэлли, так называется это место. Я даже толком не знаю, где это…

Она замолчала.

— Что за Вэлли? — спросила сестра. — Что за Гидеон такой? Откуда он взялся? Какой-то сумасшедший старик, типа родственничек, и ты сразу отправляешь нас к нему на все лето?

— Он не сумасшедший.

— Но ты же не знаешь, что…

— Прекрати, Люсинда, дай мне дочитать до конца. Терпением ты явно пошла в своего отца. — Мама всмотрелась в строки письма. — Он пишет, что давно собирался написать мне, потому что из родственников остались практически одни мы. И просит прощения, что не написал мне раньше. Он пишет, что узнал про двух моих очаровательных детей. Ха! — Мать издала свой самый саркастический смешок. — Так тут и написано. Интересно, и кто мог ввести его в такое чудовищное заблуждение? И он хочет узнать, смогут ли они — вы, значит, — приехать к нему на ферму погостить. — Она оторвалась от письма. — Ну? Это решает все проблемы.

Люсинда взглянула на нее с ужасом.

— На ферму?! Да мы будем там пахать как рабы, мама! Ты даже не знаешь этого типа, ты сама так сказала. Может, он нам никакой не дядя. Может, он просто заманивает детей, чтобы уработать их до смерти, заставляет их доить коров, свиней и все такое.

— Я совершенно уверена, что он родня вашему деду. И к тому же свиней не доят. — Мать снова вернулась к изучению письма. — По крайней мере, мне так представляется.

— Услать нас на какое-то… богом забытое ранчо, — едва слышно проворчала Люсинда и решительно тряхнула головой, так что волосы упали на лицо.

Тайлер не любил спорить, но его эта идея радовала ничуть не больше, чем сестру.

— Не на ранчо. На ферму. — В его памяти вдруг всплыла картинка из учебника по истории Америки: хижина-развалюха посреди огромного пыльного поля, а вокруг пустынно, как на поверхности Луны. — Не-а, не пойдет.