|
Тремблак целился в крошечный огонек свечи, который мерцал в бойнице. Два первых момента, когда можно было бы выстрелить, он пропустил намеренно. Письмо Ион тоже писал трижды, и только последний, третий вариант удовлетворил его. Он помнил о том, что «три» — это число Святой Троицы, число спасения. Один — во имя Господа, один — во имя человека, а один… «Один — дьяволу», — подумал он, в последний раз поднял лук, глубоко вздохнул, задержал дыхание и прицелился. В голове Иона мелькнула мысль о том, что стрела, вокруг древка которой он обмотал свое письмо, несет с собой судьбу Дракулы. Потом он выдохнул, отпустил тетиву и через мгновение услышал крик женщины. Он выбрал цель и попал в нее. Судьба сама распорядится, кто окажется на том месте, куда угодит стрела. Больше криков не последовало. Ион был очень рад этому. Они напомнили бы ему о других, тех самых, которые он слышал в соборе. Влад сразу узнал почерк. Они с Ионом учились писать, когда им было по семь лет. — Что там написано? — дрожащим голосом тихо спросила Елизавета. — Прочти сама, — ответил он, передавая ей письмо. — Громко. Вслух. Она взяла письмо. — «Ворон сидит в своем гнезде. Топоры расчищают поле, чтобы высадить на нем пушки. Эти семена дадут ростки, как только поднимется солнце. Они строгают для тебя кол. Если можешь, беги». Елизавета подняла голову, взглянула на Влада и спросила: — Что ты будешь делать? Взгляды всех людей, присутствовавших в комнате, устремились на князя. Он обернулся, так же пристально посмотрел на пастухов, Илью, своего сына, только не на княгиню и ответил: — Я уйду из замка. Илья взял письмо из рук Елизаветы, взглянул на него и сказал: — Воевода, это рука ворника. — Да. — Значит… — Могучий воин колебался. Все витязи, оставшиеся с Дракулой, прекрасно знали о предательстве Иона, хотя и старались не говорить об этом вслух. Однако на сей раз Илья решил не скрывать свои мысли. — Но не может ли быть это все игрой? — Он подозрительно взглянул на пастухов. — Частью той же самой ловушки? Дракула недолго подумал и покачал головой. — Нет, — твердо сказал он. — Ион Тремблак, конечно же, с удовольствием разрезал бы меня на части и вырвал бы из груди мое сердце, если бы только мог. Вполне вероятно, что когда-нибудь он попытается это сделать, но уж никак не сможет стоять в стороне и наблюдать за тем, как этим займутся другие. Вы говорите, двенадцать лошадей?.. — Князь перевел взгляд на пастухов, те кивнули. — Тогда едем. Я возьму с собой тебя, Илья, Стойку и восьмерых воинов. Пусть витязи тянут жребий. Еще я возьму с собой сына. — Влад взглянул на парня, и тот едва не задохнулся от радости. — Хорошо. — Илья кивнул. — А что же с остальными? — Они должны оставаться на стенах, пока мы не выберемся отсюда и не будем в безопасности. Потом, когда турки начнут штурм, воины будут вольны уходить из крепости, если смогут. — А как же я? — Елизавета соскочила с постели и подошла к мужу. — Мне тоже придется выбираться самой, как уж получится? Голос ее звенел от страха и возмущения. Влад жестом приказал всем удалиться из комнаты. |
