|
Теперь этот человек приехал сюда, чтобы добиться их расположения, просить о помощи. На лицах членов совета Хорвати хорошо видел радость, даже триумф. Влад не смотрел по сторонам. Он стоял около стола, на котором лежали фолианты в кожаных переплетах. Это были протоколы заседаний совета. Рядом с ними стояли два золотых изделия — символы богатства гильдии ювелиров, а заодно и образцы искусства местных мастеров. Одно из них представляло собой золотую луну, обвитую венком из виноградных листьев, второе — сцену охоты. Ястреб с распростертыми крыльями склонился над зайцем, приникшим к земле. Они были сделаны удивительно тонко, с отражением малейших, даже самых несущественных подробностей. Влад несколько мгновений внимательно смотрел на хищника и его жертву, потом поднял голову и взглянул на членов совета Брашова. От его взгляда не укрылись ехидные улыбки, которые никто и намеревался прятать. Затем Дракула посмотрел на возвышение, устроенное в конце прохода, и на человека, сидевшего там. Валашский князь сразу уловил печаль в серых глазах графа, заметил, что Хорвати взглянул налево, тоже посмотрел в ту сторону, на Яна Жискру, и кивнул. Он все понял. Двенадцать воинов, освещенных солнцем, быстро прошли по проходу. Некоторые из них держали в руках мечи, другие — булавы. Черный Илья увидел это, попытался обнажить меч, но на него тут же обрушились два удара. Один из них угодил в руку, другой — в живот. Илья упал на пол. Стойку тут же разоружили, приставив к горлу кинжал. К Дракуле воины пока не прикоснулись, но стояли вокруг него, приготовив оружие к бою. Возможно, его не трогали лишь потому, что он высоко поднял руки. Влад подождал, пока уляжется шум, поднявшийся в зале, и просто спросил: — Почему? Члены совета зашевелились, но Дракула обращался вовсе не к ним, а к тому венгру, который теперь стоял в десяти шагах от него, у противоположного края длинного и широкого стола. Прежде чем ответить, Хорвати вздохнул и кашлянул, дабы убедиться в том, что голос его звучит уверенно. Он говорил медленно, почти нараспев, так как писцы, которые сидели в зале, должны были в точности записать все, что он скажет: — Влад Дракула, бывший воевода Валахии! Мы с великим прискорбием узнали о твоем предательстве. Ты называл себя воином за веру, покорным подданным нашего доброго короля Матьяша, но предал владыку земного и владыку небесного. Влад заговорил не сразу, но голос его звучал уверенно и сильно: — Как же я оказался предателем, если всю жизнь совершал поступки, противоположные тому, что сейчас было сказано? — У нас есть письма, Дракула! — Какие же? — Вот эти. — Граф указал на три свитка, лежащие перед ним на столе. — В одном из них ты обращаешься к своему двоюродному брату Стефану, воеводе Молдавии, такому же предателю, как и ты. Второе письмо адресовано великому визирю Турции, последнее же — самому султану, которого ты не раз провозглашал своим злейшим врагом. Эти три письма свидетельствуют о том, что ты лелеял планы предательства. Они подтверждают, что ты просил войска у моего суверена не для того, чтобы послать их против султана, а совсем наоборот — чтобы свергнуть при их помощи самого короля Матьяша. Ты собирался использовать золото, которое дал бы тебе город Брашов, для подкупа подданных короля. И наконец, эти письма говорят нам о самой отвратительной твоей задумке. — Хорвати взял один пергамент и поднял его, чтобы все видели. — Ты хотел похитить короля Матьяша и доставить его, униженного и босого, в плен к туркам. В зале поднялся ропот. Члены совета бурно обсуждали обвинения Хорвати. |
