Снова зазвучал колокол, и на третьем ударе острое лезвие перерезало горло подвешенного мужчины.

Кровь хлынула в гроб и на лежащую в нем женщину, которая простерла руки, приветствуя кровь или приглашая любовника. Она подняла бедра и начала покачивать ими вверх и вниз. Алая кровь растекалась по грудям, по животу, между бедер.

Фигуры в балахонах выстроились вокруг костра и снова начали танцевать и петь. Их голоса становились все громче и неистовей по мере того, как вытекала жизнь из тяжело провисшего тела.

Сатанист в ногах гроба присоединился к поющим. Он тоже пел все громче, все безумнее, пока женщина не забилась в конвульсиях и не воскликнула в оргазме. После чего мужчина откинул балахон и залез в гроб, устраиваясь на извивающемся теле.

Райли затошнило. Она хотела закрыть или отвести глаза в сторону, но поняла, что бессильна что-либо сделать. Все, что ей оставалась, так это стоять и наблюдать за непотребным совокуплением, за другими участниками церемонии, пение которые превратилось в крики, за продолжавшей капать в гроб на извивающиеся тела кровью обезглавленного мужчины. Нос и глаза Райли разъедали запахи ладана и крови.

Все неправильно. Совсем неправильно.

— Райли!

Со всхлипом она открыла глаза, на мгновение потеряв ориентацию, и уставилась на залитую дневным светом поляну. Ни гроба. Ни людей в балахонах. Ни качающейся над алтарем жертвы.

Только запах крови.

— Ради бога, Райли…

Только сейчас обнаружив, что стоит в объятиях Эша, и что именно он оттолкнул ее от алтаря, Райли собралась с силами, чтобы устоять на ногах и развернуться к нему лицом. Она с благодарностью принимала поддержку сильных рук. Иначе бы осела на землю.

— Что я делала? — спросила Райли низким, хриплым голосом, удивившим ее саму.

— Ты стала белей снега, — мрачно ответил он и хмуро на нее посмотрел. — Потом что-то выкрикнула, но я не разобрал слов. К тому времени, как я подбежал, ты дрожала всем телом, — Эш поднял руку и прикоснулся к щеке Райли, показывая ей влагу на кончиках пальцев, — и плакала.

— Странно, — Райли уставилась на доказательство собственных слез. — Не понимаю, откуда слезы. Я была напугана, но…

— Ты испугалась? Что, черт возьми, случилось?

Райли посмотрела ему в лицо, чувствуя себя совершенно обессиленной, и изумленно сказала:

— Я… я видела, что здесь произошло. По крайней мере, думаю, что видела.

— Убийство?

— Да. Только… — Райли постаралась собраться с мыслями. — Только все неправильно. Его не пытали. И кровь не могла полностью покрывать алтарь, так как на нем кое-что стояло, почти полностью закрывая камень. И слишком много шума, кто угодно мог услышать. Все было … неправильно. И что они говорили, и что делали. Слишком многое не так.

— Райли, ты хочешь сказать, что у тебя было что-то вроде видения?

— Да, мне так кажется. Раньше у меня никогда не было ничего подобного, но другие сотрудники ООП рассказывали о видениях. Только все в нем неправильно, Эш. Отдельные кусочки не складываются. Да и вся церемония скорее выглядела как сцена фильма ужасов.

Эш понял с полуслова.

— Слишком преувеличено? Неправдоподобно?

— В некоторой степени. Как будто человек, который ничего не знал о сатанизме, воображал, как бы это могло быть. Или знал, но хотел… хотел превратить в совершенно дьявольское действо.

— Может быть, одна из тех ненормальных групп, о которых ты упоминала раньше?

Райли покачала головой.

— Не знаю. Может быть. Пока я только знаю, что ни о чем подобном не слышала. Человеческая жертва сама по себе редкость.